Мобильная версия сайта |  RSS
 Обратная связь
DrevLit.Ru - ДревЛит - древние рукописи, манускрипты, документы и тексты
   
<<Вернуться назад

ИСТОРИЯ БАДАХШАНА

ТА'РИХ-И БАДАХШАН

/л. 1б/ Во имя Аллаха Милостивого и Милосердного.

Повествования и предания о славных великих эмирах и высокопоставленных правителях цветущего рудоносного царства Бадахшан 1, да защитит его Аллах высочайший от притеснений и бед, начинается с [событий] 1068/1657-58 года. Сказал поэт:

Давай, о певец, спой царскую песню
Под звуки лютни. Воздадим мы хвалу предкам,
Дух свой просветлим, [Дабы] на этой древней царской усыпальнице
Я воздвиг знамя славы
Отражением вина пира Джамшида
2 и [его] чашей
…………………………………..
3
Ибо, может, их чудодейственной силой новую жизнь
Снова /л. 2а/ я отдам ушедшим в залог.

А засим открываемое событие [таково]: когда в 1068 году [хиджры] оказалось, что среди счастливых правителей [Бадахшана] нет ни одного [достойного] престола эмирата, каттаганские узбеки 4 вследствие близкого [своего] соседства с [Бадахшаном] полностью [им] завладели и протянули руку угнетения и притеснения.

Люди Бадахшана — тюрки 5 и таджики 6 признали за благо, выбрав кого-нибудь из народа, сделать его эмиром своим, правителем и господином, ибо:

Мир подобен телу, а миродержец — голове.
Мир без миродержца схож с телом без головы.

Поскольку жители Яфтала 7 являются коренными бадахшанцами этих пределов, [то] избрали эмиром Йари-бек-хана, сына Шахбека, сына Мир Захид-хана, [происходившего] из благородной, пречистой семьи, переселившейся из Дахбида 8 самаркандского за одно-два поколения [до того]. [Это произошло] согласно предначертанию судьбы и просьбам жителей Яфтала, [для] которых он /л. 2б/ был наследственным пиром 9, [и там он проживал] в местности Хум-и Мир 10.

В то счастливое время, когда произошло это событие 11, поскольку на светлом челе эмира Йари-бек-хана проявлялись знаки способностей и величия и признаки одаренности и знания дела: [27]

Над головой его от [его] мудрости
Светила звезда величия —

и поскольку сказано: «Все дела в залоге у времени [их исполнения]», [то], согласно предписанию писца судьбы, была выписана грамота на управление и на власть на его имя.

Все люди, знатные и простые, согласились на [следующем]: «Поскольку его благословенная особа есть наследственный пир и наш пастырь, [то] он же и будет эмиром и вождем нашим, ибо он сам наследственный сейид 12 и пир народа и никому не будет позора от [повиновения] его приказам».

Этот упомянутый эмир, список качеств которого был целиком разукрашен тайнами добронравия и чьи предрассветные сумерки оживлялись лучами добродетели, сделавшись /л. За/ попечителем трона счастья и устроителем престола почета, устремил высокие помыслы на то, чтобы действовать наилучшим образом так, чтобы преданность людей и вера их в потомков Пророка не ослабевали и не портились и чтобы базар избранной и чистой семьи 13 не замирал 14.

«Поскольку люди, считая меня своим пастырем и наследственным пиром, взяли меня в эмиры, то я в эмирстве своем, которое действительно есть знамение из знамений наместничества на земле в соответствии со [словами Корана]: “О Давид, истинно мы сделали тебя наместником на земле; управляй людьми со справедливостью 15, придерживаясь в необходимых делах установления границ шариата, воздерживался бы от того, что [делать] нельзя и не следует».

Разве не знаешь ты, что во время появления твоего на свет
Все смеялись, а ты плакал?
Живи так, чтобы после смерти твоей
Все бы плакали, а ты смеялся.

[Эмир] укреплял правила справедливости и благочестия по мере своих сил. /л. 3б/ Счастье [его] росло с каждым днем, и [наконец] узбеки были изгнаны из Бадахшана.

Прошло два года, и жители Нижнего Яфтала, проявив недомыслие, сделали эмиром одного из своих людей, по имени Шах 'Имад, и построили для него крепость в местности Лайабе 16. Упомянутый эмир Йари-бек-хан был этим оскорблен и переселился в Индию. Когда жители Каттагана узнали об отъезде эмира Йари-бек-хана, то Махмуд-бий 17, собрав войска, пришел в Бадахшан и, причинив жителям Бадахшана все, какие было возможно притеснения и угнетения, построил в местности Джирм 18 крепость и посадил [в ней] от себя правителя и ильгара 19.

Тогда все люди стали жалеть об уходе эмира Йари-бек-хана и убедились, что им без эмира Йари-бек-хана от этого бедствия избавления не найти. /л. 4а/ По этой причине, снова сговорившись [28] между собой и выбрав от каждой местности уважаемых аксакалов, всего тринадцать почтенных, правильных людей, отправили [их] в Индию за упомянутым эмиром. Эмир ответил на их просьбы [вернуться] отказом, так как он снискал [за это время в Индии] большую известность и достиг величия. Эмир даже не обещал вернуться в Бадахшан [в будущем]. Однако аксакалы не отказались от своей просьбы и мольбы и заявили: «Если эмир не отправится в Бадахшан вместе с нами, то мы не отнимем рук от высокой полы. Потом за весь ущерб, который может случиться, отвечать будете вы».

После этого эмир Йари-бек-хан волей-неволей согласился на просьбы аксакалов и, выразив согласие, собрался в путь. Аксакалы собрали все имущество эмира, от циновок /л. 4б/ до гончих собак, и доставили [его] из Индии в Читрал 20. Оттуда направились [дальше] и достигли перевала между Читралом и Бадахшаном. Там они узнали, что в Читрале осталась ощенившаяся там сука [из числа] гончих собак его величества эмира. Тогда некоторые из этих аксакалов вернулись [в Читрал] и, захватив ту суку с ее щенятами, доставили [ее] к перевалу.

Весть о возвращении его величества эмира распространилась в Бадахшане. Вельможи и знатные люди [всей] области собрались и, выйдя все вместе навстречу, приняли эмира с большими почестями.

Затем, посоветовавшись о [делах] области и согласившись на том, что: «Сначала очистим от узбеков крепость Джирм», выгнали прежде всего узбеков из крепости Джирм /л. 5а/ и завладели ею. [После этого] ежедневно изгоняли узбеков из [других] бадахшанских крепостей. В конце концов, вытеснив их за пределы местности Латтабанд 21, спокойно завладели всеми областями Бадахшана.

А поскольку Шах 'Имад сидел в крепости Лайабе, которую сам построил, то эмир Йари-бек-хан с войсками направился к крепости Лайабе. Шах 'Имаду не оставалось ничего, как выйти из крепости со своими сыновьями и нукарами 22 только для того, чтобы очистить упомянутое место. Едва он вышел из крепости, как его со всеми его последователями убили. Так эмир Йари-бек-хан победоносно возвратился оттуда в место своего постоянного пребывания и с почетом [там] обосновался.

После окончания этого дела вельможи и знатные люди единогласно /л. 5б/ решили, что следует направиться в престольный город Балх 23 для того, чтобы [совершить] поклонение эмиру эмиров, сияющему свету благородства, его величеству сейиду Субхан-Кули-хану 24. Эмир Йари-бек-хан направился в Балх вместе со своими эмирами и аксакалами и, удостоившись встречи с Субхан-Кули-ханом, через несколько дней получил разрешение на отъезд. Поскольку эмир Йари-бек-хан получил от хана Балха полное соизволение на самостоятельность власти [29] и трона в царстве Бадахшан, то по его прибытии [в Бадахшан] для него построили крепость Джузган и основали город.

Для их обеспечения и снабжения учредили в Яфтале [налог] дусирабар 25, в Туркийа 26 — налог скотом, в Аргунчахе 27 — налог на (конские подковы), а в Чагана 28 — другие налоги.

Во время сбора упомянутых [налогов] аксакалы каждого племени, собрав эти налоги, поставляли их [эмиру], и его величество Йари-бек-хан, воздев руки в молитве, произносил хвалу и не отклонялся /л. 6а/ от своего благостного и доброкачественного поведения.

Также во время правления эмира владетельного и благодетельного, то есть эмира Йари-бек-хана святого, был переселен [в Джузган] его святейшество ишан 29 шейх Мухаммад Аман, местопребыванием которого [до того] была местность Такнау 30, а другое место и другой дом его были в местности Кулак 31, ниже Яфтала.

Построили они крепость на другой стороне реки Джузган и также основали там город.

Во время их правления несколько почтенных людей из самаркандских ходжей 32, захватив с собой благословенную, благородную и почтенную хирку 33 пророка [Мухаммада], направились в Индию через Читрал и Бадахшан. После того как они [уже] вышли из пределов Бадахшана и приблизились к перевалу/л. 6б/ Ду Pax 34, известие об этом событии было доведено до слуха эмира.

Эмир без промедления послал вслед людей, [которые], вернув ходжей с вершины перевала Ду Pax, доставили [их] к эмиру. После этого нести им благословенную хирку в Индию [уже] не дозволили и решили, что благословенная хирка должна остаться в Бадахшане в месте поклонения в благословенном мазаре 35.

Несшим хирку ходжам пожаловали в Бадахшане место для проживания, землю, сады и дом и поселили [их там]. В городе для хранения благословенной хирки построили хорошее, высокое здание; и сделали его местом поклонения для верующих. Самаркандские ходжи, которые принесли хирку, были возведены /л. 7а/ при том святом пороге в степень шейхов, хранителей и проповедников. До настоящего времени они передают по наследству от отца к сыну [звание] шейха и хранителя при том высоком пороге. Поскольку благословенная хирка была помещена в городе [Джузгане] 36, то по этой милости столицу Бадахшана назвали Файзабад.

Эмир Йари-бек-хан святой правил в течение пятидесяти лет и имел много детей. Из числа детей его, способных и одаренных, самым старшим был Шах Сулайман-бек, ему дал он область Джирм. Второму [сыну], Йусуф 'Али-хану, поручил [области] Садде 37 и Пасакух 38, третьему и четвертому [30] [сыновьям] — Ходжа Нийазу и Ходжа Исхаку — им дал он Зардив 39, Саргулам 40 и Шиве 41, пятому, шах Исма'ил-беку /л. 7б/ , определил [земли] от Кишма 42 до Фархара 43, Варсадж 44 и Танг-и Дарун 45, шестого Зийа' ад-Дина, назначил в Аргунчах, седьмого, Мирза Канда, назначил в Куран 46 и Мунджан 47 и восьмого, Мир Улуг-бек-хана, — в Баг-и Джирм 48.

В конце концов по прошествии длительного времени из-за превратности и предательства судьбы эмир Иари-бек-хан в 1118 /1707-07 году, завершив сосчитанные [заранее] вздохи жизни и отвечая: «Вот я перед тобой», на возглас: «Возвратись» 49 — распрощался с этим миром. «Подлинно мы во власти Бога и к нему возвратимся» 50.

Когда зеленая птица духа вылетела в горний мир из мрачной клетки и сосуда тела, перечисленные выше сыновья [эмира] немедля, по причине совершенства в проницательности, знания и осведомленности, согласились на том, что: «Изо всех нас /л. 8а/ старшему и наиболее достойному Шах Сулайман-беку приличествует быть преемником и наследником покойного отца нашего на престоле Файзабада, и бразды частного и общего правления [должны] быть у нашего старшего брата, и все мы братья [должны] быть всегда покорны Шах Сулайман-беку». Сказав [это], все братья, придя совместно и прижимая руки пристойности и почитания к груди искренности и представ перед своим братом Шах Сулайман-беком в почитании и почтении, ожидали его приказаний. После этого, все вместе поднявшись, совершили обряд приготовления тела к похоронам и приступили к погребению.

В то время, когда они несли к месту погребения носилки с [телом] своего отца, все перечисленные выше братья со всеми своими вельможами шли пешком справа и слева вокруг носилок с тем отправившимся в рай покойником. /л. 8б/ Изо всех братьев только одного Шах Сулайман-бека посадили на коня и верхом доставили его за носилками их почтенного [отца] до места его пристанища в земле. После погребения, прощания и молитвы таким же образом, посадивши на коня своего брата, все [остальные] братья и вельможи и знатные дошли пешком до ворот крепости Файзабад и остановились перед воротами. После времени, проведенного в молитвах и чтении Фатихи 51, каждый из братьев вернулся в место своего пребывания.

Правитель Каттагана, имя которого было Махмуд-бий, узнал о смерти покойного эмира Йари-бек-хана и разжег пламя мятежа и вражды. Он собрал многочисленное войско из узбеков /л. 9а/ Каттагана и напал на Файзабад. Поставив шатры, палатки и знамена в окрестностях святого погребения Ходжи Абу-л-Ма'руфа, он остановился там со своими преданными приближенными. Половина его войска спустилась с местности Санг-и Мухр 52 к мосту Зич 53. Они [все вместе] решили наутро [31] захватить крепость и город. Дети эмира в смятении и волнении от действий Махмуд-бия, правителя Каттагана, говорили: «Как нам действовать? Они многочисленны и опытны в насилии, а нас мало. Но хотя нас и мало, наши сердца с Богом, и Господь великий — наш друг. Надеемся, что завтра, по божеской воле и с помощью святой и великой истины, ради чести и славы постараемся [сделать] так, чтобы выбить хмель от банга 54 и бузы 55 из голов /л. 9б/ сих грубиянов и погонщиков баранов. Подобно волкам и тиграм следует напасть на это стадо».

Придя к такому решению, они установили со всех сторон дозоры. Наутро [вражеские отряды] построились друг против друга и разом, ударив в бубны и барабаны, схватились в борьбе. Бадахшанцы со всеми эмирами единодушно и дружно стояли у победоносного стремени Мир Шах Сулайман-бека и сражались с каттаганскими узбеками. Немного часов дня прошло, и вскоре пьяные винолюбцы-узбеки не выдержали и побежали, разбросав по полю битвы свои доспехи и оружие. Часть их была перебита, часть спаслась, бежав /л. 10а/ в горы и долы. Жители Бадахшана победоносно остались с большой добычей на своем поле битвы.

Правитель Каттагана Мир Махмуд-бий, увидев такую храбрость и геройство Шах Сулайман-бека, поздравил его. Он написал и послал восхваление ему в двух строках стиха:

Хорош тот сын, который садится на престол своего отца,
Когда цветок отцветает, то наследник — плод его.

Йусуф 'Али-хан, который после Шах Сулайман-бека был старше и достойней и доблестней других [братьев], был отличен назначением на должность военачальника.

Для оживления [дел] царства, базаров и торговых дел [эмир] послал в Балх одного знатного человека, по имени мулла Баба Камаф ад-Дин, [происходившего] из жителей Нижнего Яфтала. Он погрузил и доставил из Балха /л. 10б/ в Бадахшан некоторое количество танга 56, которые оставались [в Балхе] после Сейид Субхан-Кули-хана. Остальные медные и неполноценные деньги доставили из Хуста 57 и Фаранга 58.

Когда Баба Камар ад-Дин вернулся из Балха, [то] он из-за злословия недругов и женщин заподозрил эмира в недоброжелательности и возымел скрытое намерение лишить эмира Шах Сулайман-бека власти и убить.

Для этого Камар возбудил в эмире желание посетитьобласть Джирм и, направив его для путешествия туда, наконец убил в деревне Шур Абак 59 в местности Чанар-и Хамзе 60.В этом же деле Камар ад-Дин имел сообщника — эмирского сына Ходжа Нийаза, который хотел стать эмиром и правителем крепости Файзабад после смерти /л.11a/ Шах Сулайман-бека. [32]

Покойный эмир-шaxuд 61 правил в Бадахшане восемь лет и покинул сей бренный мир в году тысяча сто двадцать пятом /1713 г.

Когда известие об этом печальном событии достигло Мир Йусуф 'Али-хана, который был правителем в крепости Пасакух, [то он] выехал верхом по дороге [на] Нижний Яфтал в сопровождении пятисот воинственных всадников-сийахпушей 62, одетых в траур, для [отмщения за] позор его старшего брата. В пути он, как и долженствует, обошелся с полной жестокостью с жителями области Турйаб 63. Некоторым он вспорол животы и прибыл [к Файзабаду] как разъяренный лев.

Мир Ходжа Нийаз и Камар ад-Дин Баба оба бежали. Войдя в крепость Варм 64 в местности Зардив, они вспахали волами и полили водой [землю] вокруг крепости.

Мир Йусуф 'Али также вскоре прибыл туда /л. 11б/ и без промедления бросился [штурмовать] крепость Варм. [При штурме] много лошадей завязло в глине и многие из нукаров были ранены и убиты. Эмир принимал все усилия к штурму крепости. Поскольку крепость была неприступна, [то пришлось] перейти к осаде.

Мир Ходжа Нийаз вышел к Мир Йусуф 'Али-хану на основании того, что Зардив достался ему при разделе и поэтому ему должен принадлежать. Сколь ни противился Баба мулла Камар этому решению, [Ходжа Нийаз] не послушал его советов. Эмир обошелся [с ним] ласково и хорошо. Он отпустил его, одарив и оказав ему почести, [но], когда он вышел от эмира, в тот же миг эмир дал указание людям убить его. [Однако] люди не сочли дозволенным убить рожденного [их] господином, поскольку предназначенный к убиению, как и другие эмирские дети, /л. 12а/ являлся сыном эмира всех мусульман и также [был] по происхождению сейид. Они не сочли для себя возможным [совершить] этот низкий поступок. Ходжа Исхаку, брату Ходжа Нийаза, также был дан знак в том смысле, что: «Убей его!» Ходжа Исхак, действуя согласно приказу Йусуф 'Али-хана, подошел вплотную к своему брату, однако убить не смог.

Ходжа Нийаз, увидев подошедшего брата, взял кусок глины вроде кирпича и ударил брата своего Ходжа Исхака в бок так, что тот, ослабев от удара, упал на землю. Мир Зийа' ад-Дин увидел, что Ходжа Исхак с делом /л. 12б/ не справился и [что] дело гибнет. Дичь, попавшаяся [было] в руки, уходит из аркана обладания, и, хотя [Мир Зийа' ад-Дин] и был ребенком, еще не успевшим даже насладиться расцветом молодости, вскочил с места без приказания Мир Йусуф 'Али-хана и убил Ходжа Нийаза мечом.

После этого крепость взяли. Мулла Баба Камар ад-Дин, [у которого] не оставалось лица, чтобы можно было на него смотреть 65, залез в оружейный склад крепости и многих оттуда [33] перебил выстрелами. [Тогда] оружейный склад зажгли, мулла Камар ад-Дин погиб в огне.

После того Мир Йусуф 'Али-хан достиг престола. Был он человеком сильным, крепкого сложения, смелым, умудренным в науках, трезвым, выдающимся среди юношей, /л. 13а/ в битвах быстрым и бдительным, скорым в делах и храбрым, [с руками сильными, как] лапы льва.

Восхваление Йусуф 'Али-хана и [о] вступлении его на престол

Юношей он был мудр, как старец,
[Он был] Сикандар 66 духом, Аристотель словом.
В цветущем саду Бадахша
Не расцветет [другой] цветок, подобный ему.
Речи его чище, чем [речи] Симурга 67 и Худхуда 68.
Его местопребывание за горою Каф 69.
Благодаря счастью, [исходящему] от вещего Симурга,
Он оборвал крылья великим мира [сего].
Когда он укрепил в седле свои чресла,
[То] увидели князья свою могилу и место своего успокоения.

В конце концов, весьма отдохнув после укрепления и устроения области Бадахшан, он решился приступить с помощью всех братьев и других вельмож и знатных к войне с узбеками и каттаганцами, [говоря]: «Если удастся, я завладел бы просторной равнинной областью /л. 13б/ Каттаган. Я возвысил бы свое имя подобно прежним эмирам и восстановил бы в новые времена славу былых эмиров. [Это] стало бы причиной славы и успеха, и богатства и счастья Бадахшана». Упомянутый выше эмир постоянно имел такие желания.

Через некоторое время, приложив крайние старания и неописуемые труды, он двинулся на узбеков и каттаганцев в полном согласии со всеми братьями, знатью и вельможами, с многочисленным войском и несчетною дружиною из слуг и приближенных. Он завладел [пространством] от Таликана 70, Ишкамиша 71, Гури 72 и Хазрат-и Имама 73 до Хафтдаре-йи Хинджан 74, взял контрибуцию на покрытие расходов и, принимая во внимание обстоятельства, подверг крайним тяготам жестокой осады и с величайшей трудностью взял Кундуз 75. Эмир Кундуза [при всей своей] хитрости и [своих] обширных связях /л. 14а/ в Кундузе и [при всем] внимании к нему и отсутствии забот проводил в Кундузе наихудшее время, ибо совершилась давняя месть жителей Бадахшана узбекам и вызывала она одобрение всех соседей и всех окрестных ханов.

Мир Йусуф 'Али-хан правил в течение пяти лет, когда некий человек, по имени Хасан-бий, из общины 76 Тимур-бек 77, живший в течение нескольких лет в Яркенде 78 и оттуда прибывший в сию область 79, сумел отравленным питьем привести [34] Мир Йусуф 'Али-хана к степени мученичества: [эмир] ушел из этого мира в году тысяча сто тридцатом/1717-18 г.

Когда Мир Йусуф 'Али-хан находился при смерти, люди Файзабада с общего согласия посадили на престол шестого брата этих усопших эмиров, называвшегося Зийа' ад-Дин-ходжа. /л. 14б/ Взяв с собой [нового] эмира, они отправились в крепость Загирачи 80, и, ударив в барабаны радости, он провозгласил себя эмиром.

По этой причине сын покойного Йусуф 'Али-хана по имени Мир Падшах вместе со своими помощниками, будучи осажденным в медресе ишана Махмуд-заде, сына ишана шейха Мухаммад Амана, очутился в петле смятения.

Эмир Зийа' ад-Дин со своими приближенными и помощниками напал на медресе из крепости Загирачи, которая находится на расстоянии полуфарсаха 81 от крепости Файзабад. Произошло сильное побоище. Наконец [нападавшие] подпалили и сожгли медресе. Мир Падшах — сын Йусуф 'Али-хана, увидев, что дело кончилось плохо, поневоле переменил платье, вышел через прогоревшую [в стене медресе] брешь на берег реки /л. 15а/ и бежав, достиг крепости Лайабе. Там повстречался с ним один из приближенных ишана, по имени Пахлаван Казак, и поступил в его услужение.

[Выйдя] оттуда, Мир Падшах достиг местности Сейид-бай 82, где эмирского сына повстречали по дороге тюркские аксакалы — Зийа'-бек, Рашид-бек и другие. [После долгих обсуждений] они в конце концов сочли правильным все вместе принести клятву в том, что ни один из них не сообщит об этой [встрече] эмиру Зийа'ад-Дину и [что они] предоставят рожденного их господином самому себе 83.

Мир Падшах благополучно достиг Пасакуха. Жители Садде и Пасакуха во имя чести и славы разом двинулись на эмира Зийа' ад-Дина, дошли до крепости Файзабад /л. 15б/ и, напав [на нее] со всех сторон, вступили в бой. Во время боя Мир Падшах схватил собственной рукой копье и бросился на Мир Зийа' ад-Дина; Мир Зийа' ад-Дин был ранен ударом копья. Полки его войска также не имели успеха и потерпели поражение. Мир Зийа' ад-Дин был принужден сдать крепость Файзабад, бежал в Читрал, оттуда отправился в Кабул и из Кабула добрался до Кундуза. После этого он выступил с помощью каттаганских эмиров из Кундуза, захватил крепость Файзабад и приступил к управлению этой крепостью.

Мир Падшах, бежав, направился в Пасакух.

Мирза Набат, старший сын Зийа' ад-Дина, /л. 16а/ был назначен правителем крепости Фархар. Жители Фархара через непродолжительное время возмутились, захватили Мирза Набата и выдали его Йусуф-бию — эмиру Кундуза. Мирза Набата отправили в крепость Хазрат-и Имам и [там] заточили. [35]

Узнав об этом событии, Мир Зийа' ад-Дин отправил в Или 84 к тюре 85 калмаков 86 Кази Аллах-Кули, знатного человека из тюркского племени ак-бури 87, с просьбой о помощи для отмщения за позор 88. Вскоре для оказания помощи прибыли десять тысяч воинственных всадников. Войдя в нашу страну, они направились к Таликану и свалились на голову узбекам, прежде чем те узнали об этом событии.

К этому времени Мирза Набат был [уже] переведен из крепости Хазрат-и Имам и заключен в местечке Ишкамиш.

Войско калмаков, прибыв /л. 16б/ в область Таликан, разделилось на три отряда: три тысячи отправились в Хазрат-и Имам, три тысячи — в Ишкамиш, Гури и Баглан 89, а четыре тысячи человек остались стоять под Кундузом. В течение одного дня они захватили и подвергли набегу все упомянутые области и, освободив Мирза Набата из Ишкамиша, вернулись обратно, вошли в Файзабад и после этого отправились на свою родину.

Мир Зийа' ад-Дин самовластно правил в течение восемнадцати лет, [до тех пор], пока звезда счастливого знака зодиака не спустилась с восхода величия и славы к горизонту заката и исчезновения.

Был день праздничный, когда в силу божественного предопределения между отцом и сыном его Мирза Набатом произошло великое побоище «чапане» 90, что являлось [одним] из грубых обычаев этой страны.

/л. 17а/ Мирза Набат хотя и обладал [высоким] званием и саном, но, [как только] безрассудные чапаны с двух сторон схватились и разожгли огонь битвы, он по своей грубости и невежеству стал на сторону своих чапанов, побил, прогнал и победил чапанов своего отца. У эмира-отца вскипела кровь высокомерия, он вытащил меч из ножен и бросился на своего сына. Мирза Набат, увидев своего отца в состоянии такого гнева, побежал и спрятался в доме Кази Аллах-Кули, а эмир также вбежал за ним в дом в гневе и с обнаженным мечом в руке.

Кази вознамерился [было] произнести слова заступничества, [дабы] отец простил сыну [его] невоспитанность и тем самым избежал бы позора для самого себя, но гнев эмира продолжал господствовать, и кровь его естества /л. 17б/ кипела в существе страсти, как сказано [в стихах]:

Когда состоянием шаха является огонь,
Хорошо смотреть на огонь издалека.
Когда загорается лицо гневом,
То [даже] к детям своим [он] не чувствует любви.

В этом положении Кази почувствовал страх за самого себя и, выхватив свой меч, смертельно напоил эмира питием мученичества. Дату его [убиения] можно соответственно найти из следующих слов: «Кази ножом ударил», то есть в году 1148/ 1735-36 г. Мир Зийа' ад-Дин покинул траурную обитель [36] бренного мира и стал обитателем мира вечности. Эпоха правления сыновей Мир Йари-бека пришла к концу.

Мирза Набат, увидев, что мирза Кази Аллах-Кули сделал эмира мучеником, вышел из дома Кази и, избрав путь бегства, отправился в Аргу 91. Мир Падшах немедленно появился с отрядом из войска, [набранного] в Садде и Пасакухе, /л. 18а/ и сделался правителем Файзабада.

Сулайман-хан, сын Шах Сулайман-бека, был правителем в Джирме. Он выехал верхом из крепости Джирм и присоединился к Мирза Набату. Вдвоем они подошли к крепости Файзабад и осадили Мир Падшаха, сдав Сулайман-хану, сыну Шах Сулайман-бека, Файзабад, наследственное его владение. После длительной осады Мир Падшах направился в Пасакух, а вернувшись в Пасакух и в Садде, послал в Файзабад аксакалов Садде и Пасакуха, с тем чтобы они совершили поздравительные благопожелания и произнесения молитв и поздравили бы Сулайман-хана с получением родовой крепости и наследственной власти.

Мирза Набат, услышав об этом событии, послал своего доверенного человека к Сулайман-хану с предложением такого содержания: «Отправьте нам аксакалов Мир Падшаха, с тем чтобы поступить с ними по собственному усмотрению».

Мир Сулайман-хан, узнав об этом, весьма разгневался: «Какое он имеет право просить о таких делах? Эмир и полновластный повелитель — [это] я, и [всякое] благо и зло принадлежит мне!»

Мирза Набат, узнав об этом, /л. 18б/ также рассердился и, собрав свое войско против Мир Сулайман-хана, стал лагерем у города [Файзабада] в местности Базпаран 92 у горы Джулгар 93. Один из его нукаров, весьма сильный богатырь и боец по имени Нийаз Бахадур, сын Имам-Кули Чахаби, получил от эмира разрешение съездить в город на разведку. Когда он достиг моста, то увидел, что мост разрушили, сняв с его основания доски. /л. 19а/ Тогда упомянутый Нийаз Бахадур погнал своего коня по разобранному мосту, достиг берега и ударами копья убил нескольких человек, приставленных к охране моста.

Мирза Набат, увидев этот подвиг с того места, где стоял, тут же со своими нукерами разом погнал коней, вошел в город и осадил Мир Сулайман-хана в крепости.

Когда это известие дошло до Мир Падшаха, он также тотчас же прибыл со многими нукерами и остановился в местности Лайабе. Узнав об этом, Мирза Набат пришел в смятение и, принужденный повернуть, возвратился в Аргу. Мир Сулайман-хан, увидя, что невозможно справиться с коловращением судьбы, поневоле отдал Файзабад Мир Падшаху, /л. 19б/ а сам отправился в крепость Джирм.

После этого Мир Падшах снарядил войско и напал на Мирза [37] Набата в Аргу. Мирза Набат крепко упер ноги сопротивления, и между ними произошел великий бой. Мир Падшах потерпел поражение и бежал через Каракузи 94 в Пасакух. Часть его воинов погибла, остальные разбежались по домам, босые, раздетые, в полном ничтожестве и израненные.

Когда эмир Мирза Набат достиг восхода звезды счастья, трона правления и степени главенства в столичной крепости Файзабад, то он послал Мирза Баши, который был старейшиной и главой племени ак-бури /л. 20а/ , в Или к тюре калмаков, с тем чтобы, получив оттуда в подмогу войско, захватить Мир Падшаха вместе с областями Садде и Пасакух 95. Прошло немного времени, и [в Бадахшане] появилось войско калмаков.

Мир Падшах со всеми [своими] людьми засел в крепости Рагдашт 96. Войско калмаков напало на крепость, одержало Верх и захватило крепость Рагдашт. Мир Падшах бежал в сторону Чахаба, всех остальных схватили и взяли в плен.

После этого эмир Мирза Набат оказал начальнику калмаков почет и милости в меру возможности своей власти и проводил его, дав ему подарки и подношения.

Начальник калмаков взял с собой сына эмира Мирза Набата /л. 20б/ и отвез его в Или к [правителю] тюри калмаков, которого звали Гулданг Джаранг 97. Этот эмирский сын в тех краях заболел и умер. Этого умершего эмирского сына похоронили в саду в городе Или и соорудили надгробие.

В третий раз к тюре калмаков в город Или направился брат Мирза Набата — Шах Бузехур-бек, который был обижен при выделении его доли в делах правления.

[Шах Бузехур-бек] жаловался [на брата], просил помощи и привел с собой [в Бадахшан] отряд калмакского войска. Войдя в этот край, они стали лагерем, разбив палатки и шатры от горы Джулгар до горы Риги 98. Он осадил в городе Мирза Набата, стоял [около крепости] долгое время, и каждый день /л. 21а/ между противниками происходили стычки. Эмир Мирза Набат каждый день заставлял играть на трубах, бубнах и барабанах на площадке крепости 99. Калмаки, расположившись у местечка Базпаран, в течение нескольких месяцев наносили таким образом [осажденным] удары. [Но] так как положение Мирза Набата шло к укреплению и усилению, то калмакам не удавалось желанное им дело пленения его или взятия крепости. По этой причине братья поневоле воздвигли между собой здание взаимного примирения и союз милосердия и братства, помирились друг с другом и уладили это спорное дело по-хорошему.

На этот раз калмаки, направившись в свою страну, /л. 21б/ стали возвращаться через Дарваз 100 и Каратегин 101. Однако они не смогли вернуться в свою страну, так как в пути по некоей причине в каратегинских селениях произошло сражение [38] [кара-тегинцев] с этими калмаками, в котором все они были побиты и истреблены, и ни один не вернулся живым в Хитаи 102.

После этого события Мирза Набат в полном душевном спокойствии сделался правителем и повелителем столицы Файзабад.

Во время его правления к числу людей познавших, набожных, ученых, действенных, раскрывающих тайны подвижников, мудрейших и благочестивых принадлежал шейх шейхов, божественный мудрец, происходивший из рода котельщиков, ясновидец и чудотворец, разрыватель обычностей, всеобщий пастырь и наставник ахунд мулла 'Абд ар-Рахман, который вел преподавание наук явных и сокровенных. В медресе Бала все великие и малые, простые и благородные были ему послушны /л. 22а/ и покорны. В науках явных и сокровенных он был наставником и руководителем избранных [и] простых, ключом к вратам небесных милостей для мусульман, ибо им [да будет Божья] милость над ним, развязывались узлы дел — событий и происшествий.

Рассказывают, что однажды ахунд мулла 'Абд ар-Рахман отправился по нужному делу к эмиру Мирза Набату и увидел, что рядом с Мирза Набатом спит тигр. Тогда эмир спросил: «В чем причина того, что тигры каждый год рождают столько же детенышей, как и собаки, [однако] многочисленными, как собаки, не становятся? В чем тайна этого явления?»

Его святейшество упомянутый ишан сказал: «Тигры и подобные тиграм — наиболее свирепые из всех хищников, а свирепому в жизни не так много благословения бывает».

Эмир Мирза Набат, который в свирепости достигал предела, /л. 22б/ был чрезвычайно впечатлен этим мудрым изречением и совершенно подавлен.

Другим ученым и прославленным [человеком] того времени и великим учителем эпохи был судья судей ислама ишан Кази мулла Мир 'Абид, который по происхождению и по благоприобретению своему был и сейидом и ученым и [был также] обладателем славы и почета и в знатности и милости был точно второй эмир. Во всех делах шариата и закона был он крепок и тверд. Люди обращались к нему во всех делах, и всегда все получали просимое и бывали оделены со стола его милостей.

Ишан же был учеником святейшего ахунда муллы 'Абд ар-Рахмана. Эмир Мирза Набат во время своего [правления] завел тысячи табунов [лошадей] и много тысяч /л. 23а/ отар [овец]. Благодаря этому от самого [эмира] до приближенных аксакалов никто не имел нужды ни в одной лошади из необходимых нукерских коней, которых [раньше] покупали у торговцев из Бухары и [у] туркмен 103. Больше того, [при Мирза Набате] стали отправлять табуны лошадей и отары овец для продажи в Кабул и в Яркенд. [39]

[Кроме того, Мирза Набат] извлекал большую добычу из копей рубинов и ляпис-лазури с той свирепостью и тиранством, которые были ему свойственны в крайней степени.

Его пожалования, милости и благодеяния даже описать невозможно, так как большей частью одной оказанной милостью приводил он человека к богатству. Противодействие его приказу было равносильно гибели в тот же миг, и, [когда он гневался], женщины не смели выходить на улицу из домов.

Одного из сильных и способных гуламов своих, по имени Тахте-бек, назначил он своим военачальником. Поручив ему средства правления государством /л. 23б/ и завоевания царств, сам Мирза Набат утром и вечером предавался водке и вину. Таким образом царствовал он двенадцать лет и в конце концов испил Чашу горького напитка смерти от руки того самого неблагодарного, беспутного гулама.

Известно, что Тахте-бек, будучи чем-то оскорблен эмиром, Возбуждал людей словами о его свирепости и насилии. Так как все люди страдали от посягательства рук насилия эмира, то они согласились на низвержение его власти.

Однажды этот гулам, будучи наедине с его святейшеством ахундом муллой 'Абд ар-Рахманом, сказал: «Дозволено ли, например, освободить народ от руки тирана и по мере сил прилагать необходимые старания в этом деле?»

Его милость ишан, поняв цель вопрошающего, сообразил, что [под этими словами] кроется дело, и поэтому, составив ответ в отвлеченном виде, согласно отвлеченности вопроса, ограничился такими [словами]: «Не столь уж [дозволено]».

Гулам /л. 24а/ догадался, что тайна обнаружилась, и просил не разглашать его тайны и не препятствовать его намерению. В ту же ночь эмира убили.

Грубые помыслы [Тахте-бека] были устремлены на то, чтобы стать самому эмиром и самостоятельным правителем. Утром пришел гулам к ишану Кази в том своем грубом стремлении и объявил: «Ваше святейшество, какой благой распорядок вы усматриваете нынче относительно меня?»

Ишан Кази ответил: «Жизнь для каждого в значительной степени является счастливой случайностью, и вам на большую долю, чем это [надеяться], — дело невозможное» 104.

Так как гулам был понятлив и умен, то он уразумел суть дела и бежал в Читрал с отрядом лично им воспитанных, полностью обеспеченных конями, оружием и снаряжением [людей]. А эмир Мирза Набат, покинув этот скорбный мир, отправился в мир вечный в году тысяча сто шестидесятом / 1747.

Те, что из небытия приведены в [этот] мир,
Связаны любовью к презренному миру.
/л. 24б/ Не видали досуга на [пути] каравана жизни,
Собрали путевые пожитки и отсюда отбыли. [40]

Державный Мир Падшах 105 во время правления Мирза Набата пребывал в области Чахаб 106 Сулайман-хан, когда его выгнали из Джирма, присоединился к Мир Падшаху. Узнав об устрашающем событии 107, оба они вместе направились в город Файзабад вместе со своими снаряженными войсками. В пути младший брат Мир Падшаха, названный по имени отца своего Йусуф 'Али-ханом, сказал своему старшему брату: «Лучшего случая нам больше не представится. Давай тут же убьем Сулайман-хана и [тем] избавимся от многих коловращений судьбы, чтобы больше не осталось колючек огорчения на пути судьбы». Мир Падшах по той причине, что он в течение некоторого времени волей-неволей давал Сулайман-хану убежище и пребывая в мире рыцарства и доблести, /л. 25а/ не счел для себя подходящим подобный совет и после восшествия на престол и достижения желаний дал Сулайман-хану Джирм и разрешение на отъезд.

[Сулайман-хан], достигнув на дороге [в Джирм] местности Хаш 108, которая является летовкой тюркских скотоводов, захватил все бывшие на этих пастбищах табуны и стада Мирза Набата. После прибытия в Джирм [Сулайман-хан] выступил с притязанием на равенство в силу двоюродного родства. С раздором и вероломством проявлял он каждый день признаки возмущения.

Мир Падшах отдал своему младшему брату Йусуф 'Али-хану одну из жен Мирза Набата, а другую затворницу дворцового гарема предназначил высокородному царевичу — величайшему эмиру Султан-шаху.

Однако упомянутая биби 109 тайно известила Мир Сулайман-хана, и он без промедления ночью отправил [к ней] нескольких предприимчивых людей. /л. 25б/ Биби пробралась через водяной сток к условленному месту и поспешила в сопровождении людей Сулайман-хана на соединение с ним.

По этому случаю Мир Падшах послал [с такими словами] в Джирм к Сулайман-хану уважаемую родительницу самого Мир Султан-шаха с просьбой и требованием [выдать] упомянутую биби: «Не уклоняясь от правил братства, провели мы совместно жизнь на одном троне в горе изгнания, деля между собой труды и отдых; поэтому неприлично нам друг друга позорить и стремиться к вражде».

Как бы завтра от неба высокого
Иная игра не сошла на лицо земли.
Лучше бы лицо твое осталось с нами.
Небо [ведь] ни с кем не водит дружбы.

Сулайман-хан, узнав о прибытии бигим 110, встретил ее и выполнил все возможные правила почета и уважения, а также представил все, что можно было из подарков и подношений. /л. 26а/ В отношении же чести он предоставил биби собственному [41] [ее] желанию, сказав, что если у нее есть хоть крупица желаний уйти, то с его стороны имеется полное разрешение, но что он не считает для себя возможным выдать ее со связанными руками и что подобная гадость ему до крайности отвратительна.

В конце концов приняли участие в этом деле мудрецы с правильными и верными наставлениями и увещеваниями, [однако] из этого также ничего не получилось.

После отъезда почтенной госпожи Сулайман-хан вступил с биби в брак.

По этой причине между Сулайман-ханом и Мир Падшах-ханом возникла вражда, и под конец дело дошло до кровопролития, [так как] Сулайман-хан дал вскоре своим войскам приказ [о наступлении]. Он напал на Мир Падшаха и, войдя в Файзабад, выгнал его оттуда.

Но он 111 укрепился в местности Лайабе, девять месяцев /л. 26б/ пребывал там и дал себе зарок: «Пока крепости Файзабад не возьму, волос стричь не буду!»

По прошествии девяти месяцев [Мир Падшах] благодаря благожелательству рода котельщиков, который является самым важным из родов города, проник [в город] через их квартал. На главных улицах города началось великое сражение и избиение. [Мир Падшах] разбил Сулайман-хана и обратил его в бегство.

Сулайман-хан отправился в Джирм. Не прошло и семи месяцев, как [он] снова, собрав войско, подступил к Файзабаду.

А в это время Мир Падшах лежал в крепости тяжелобольной, и все сторонники, какие у него были, отчаявшись, разбежались.

Мир Шах Абу-л-Файз и Шах Афтаб, прибывшие на помощь Мир Падшаху с того берега реки 112, были также осаждены в домах верных Мир Падшаху файзабадских людей.

В конце концов Мир Падшаху был дан путь к правлению в Пасакухе. /л. 27а/ Он отправился в Пасакух в разгаре смертельной болезни и по дороге вручил душу Творцу души около Турйаба.

Кроме бремени раскаяния, не будет тебе плодов от надежд,
Мы одно замышляем, а Небо замышляет другое.

После этого события Сулайман-хан, отпустив упомянутых эмиров с того берега реки [в местности] Дарайун 113, главенствовал и правил в Файзабаде в течение семи лет. Йусуф 'Али-хан второй оставался в Пасакухе. Мир Султан-шах на основании того, что его великий отец дал ему в удел местность Чахаб, там и обосновался.

Из числа детей Мир Падшаха старше всех Мирза Калан, иначе — Мирза Бурхан ад-Дин, [затем] второй сын Мир Султан-шах, третий Мир Мирза Мухаммадин, четвертый Мир [42] Тура Баз-хан, пятый Мирза Максуд, шестой /л. 27б/ Мирза Абу-л-Фатх. [Всего] шесть сыновей от него осталось.

У Мирза Калана была старшая дочь Сайидат ан-Ниса Ни'мат-бигим, которую посватал Мир Султан-шах за своего сына Амир Мухаммад-шаха. От сего благородного соединения произошли Мир Калан Мир Султан-шах второй, Мир Мирза-йи Калан, Мир Мирза Бурхан ад-Дин второй и Мир Сулайман-шах.

От Мир Султан-шаха [произошел] упомянутый выше росток плодоносный шахского сада — Мир Мухаммад-шах и [еще] Мир 'Абд ас-Самад-хан.

А от Мир Мирза Мухаммадина осталось еще два сына — старший и достойный умер, а другой [таков], что он для [этого] перечисления ничего не значит.

От Туребаз-хана никого не осталось. А от Мирза Максуда остался Мир Мухаммад Риза-бек, а от Мир Абу-л-Фатха —Мир Шах Вали-хан. Дела их подробно будут [здесь] /л. 28а/ описаны, если [того] захочет Аллах, в следующем виде 114.

Славный и державный эмир Султан-шах, достигнув двадцатичетырехлетнего возраста, вступил на трон правления и, восстановив Йусуфалиханово стремление к захвату государства и власти, овладел всей областью Бадахшана и связанными с ним областями и даже, [выйдя] из своих пределов, посягнул на узбекскую область Каттаган.

[А было] это так, что тот славный и великолепный эмир ввиду вложенного в его натуру капитала величия вознесся к восходящей [своей] власти в местности Чахаб и [там] сделался всеобщим повелителем. Первым признал его главенство старший брат его Мирза-йи Калан, то есть Мирза Бурхан ад-Дин, который увидел на его челе [знаки] 115 /л. 29а/ здравомыслия и сознательности и, сочтя для себя обязательным почитание его по правилу благопристойности с чистосердечной склонностью в полноте любви, уступил ему полноту власти и, поднявшись, с крайней вежливостью приветствовал и почтил его как должно, благословляя его на наследование отцам и дедам и заботясь о том, чтобы, не дай Бог, дядя его Йусуф 'Али-хан второй не позавидовал бы ему.

Действительно, дядя его Йусуф 'Али-хан второй, возможно по причине безрассудной зависти и ввиду дурной склонности своего неуравновешенного характера, по недальновидности [своей] сбросил ярмо предписаний с шеи послушания 116 и сошел с отказами с прямого пути подчинения и согласия. [Также] распространились от него знаки мятежа и гордыни. После того как наставления и угрозы не привели ни к чему, [эмир Султан-шах] двинул на него войско из Чахаба. Поскольку [Йусуф 'Али-хан] до того не представил заступниками за себя прочные версии раскаяния, [то теперь] /л. 28б/ ничье [43] заступничество за него не было принято. Общим набегом [эмир Султан-шах] выбил его из крепости Пасакух и отдал Пасакух своему брату Мирза-йи Калану согласно его просьбе.

[Султан-шах] назначил аксакалов из числа своих приближенных для обмена посольствами и письмами между собой и Сулайман-ханом. Завязав в искренней дружбе и единении отношения миролюбия в качестве меры против вероломства и обмана, посватал [он] за себя дочь Сулайман-хана.

[Затем Султан-шах] отправил послов к знатным людям города Файзабада и, выяснив состояние людей и поведя разумно свое дело, подступил к Файзабаду и завладел им без войны и сражения.

Сулайман-хан, увидев отложение жителей [Файзабада] и ужаснувшись их ненадежности и отвратительным поступкам, не /л. 29б/ увидел для себя никакого исхода, кроме бегства, и был принужден направиться в Джирм.

А эмир Султан-шах отправился вслед за ним, и так как там дела [Сулайман-хана] также не пошли согласно его желанию, то он бежал [оттуда] в Читрал. Тех, кто его неотступно сопровождал, всех [Султан-шах], приведя к лезвию меча, уничтожил.

И так как к этому времени была подчинена вся страна, за исключением противобережья, то есть того, что на том берегу реки, то Султан-шах воссел на престол в столичном городе Файзабад 117.

По истечении одного года в силу превратности судьбы в 1162/1748 г. шахи Дарваза Тугме-шах, Шах Дарваз, Мансур-хан, и 'Азиз-хан, и Шахрух-мирза, и Са'адат-шах, и Султан Махмуд, сыновья Шах Гарибаллаха, прибыли в область Шугнан 118, совершенно снаряженные со всей пышностью, и подвязали пояс /л. 30а/ вражды к эмиру Султан-шаху. Эмир также [выступил] против них с бечисленным войском. [Он] остановился на горе Айлак 119 на берегу озера Шиве и выслал [вперед] к деревне Гар-и Джувин 120 человека по имени Мирза Сиддик, [который был] предводителем большого отряда. С другой стороны прибыли войска шахов Дарваза, сразились с войском бадахшанцев и разбили войско эмира Султан-шаха по причине того, что дарвазцы в военном [деле] больше, чем в каком-либо другом, [превосходили] жителей Бадахша опытностью и подготовкой.

Несмотря на то что войско жителей Дарваза было незнакомо [с местностью] нашей области, а мы, бадахшцы, в совершенстве были знакомы со всеми горами, долинами и потоками, а [также] имели проводников, [несмотря на все это], мы в собственной стране не получили успеха счастья, а /л. 30б/ жители Дарваза завладели мячом ставки выигрыша на ристалище чести и славы и нанесли войску бадахшанцев позорное поражение. [44]

Большая часть воинов с Мирза-йи Каланом стала пленниками шахов Дарваза.

После этого войско Дарваза стало преследовать эмира Султан-шаха, прозвище которого было «Дракон». И [опять] повторилось предыдущее событие, и войска эмира Султан-шаха рассеялись.

Кроме нескольких считанных людей, которые достигли Файзабада [и попали] под сень заботы Султан-шаха и [находились] у подножия его счастливой судьбы, все остальные отряды Султан-шаха стали добычей когтей рока.

[Дарвазцы] после разграбления и захвата всего снаряжения, оружия, коней, одежд и бесчисленной добычи, доставшейся отрядам шахов Дарваза, отпустили всех пленников, за исключением Мирза-йи Калана, [которого] /л. 31а/ одного они увели с собой в Дарваз.

После этого эмир Султан-шах, или, иначе, Султан «Дракон», послал к шахам Дарваза достойнейшего из ученых мужей, опору просвещенных — великого дамулла 121 муфти Ахунда, который приходился зятем Мирза-йи Калану, или, иначе, Мирза Бурхан ад-Дину, со многими подношениями и подарками для переговоров о возвращении Мирзы. [Через него] выражал [эмир] желание, [чтобы] Мирза был отправлен обратно в Бадахшан.

Когда упомянутый муфтий вступил в город Хум 122 — подножие престола и столицу Дарваза, то шахи Дарваза исполнили все правила оказания почести и уважения. Они согласились на его просьбу.

Однажды они сидели на шахской аудиенции. Присутствовали всякого рода вельможи, знатные [люди] и ученые мужи. [Шах] тайным знаком /л. 31б/ дал понять упомянутому муфтию, чтобы он завел ученый и богословский спор. По этому случаю между муфтием и местными учеными произошло длительное словопрение, и в конце концов преимущество и последнее слово осталось за лучшим посланником, ишаном муфтием, великим муллой Ахундом.

Однажды, после этой аудиенции, муфтий Ахунд обратился к Тугме-шаху 123, шаху Дарваза, с просьбой отпустить Мирза-йи Калана и позволить [им] возвратиться. Упомянутый шах, вняв слухом согласия просьбе Мир Султан-шаха и муфтия Ахунда, отпустил и проводил из Кала-йи Хума Мирза Бурхан ад-Дина, иначе Мирза-йи Калана, вместе с муфтием Ахундом, со [всеми] видами почести и уважения и с надлежащими подарками. После многих дней трудного горного пути они прибыли в крепость Файзабад. [Там они были] удостоены почести целования руки эмира Султан-шаха.

После этого они приступили к делам управления государством, /л. 32а/ и с каждым днем увеличивались [их] богатство и [45] власть. Радея о процветании и благополучии простого народа и государства, [Султан-шах] восстановил все бывшее в запустении. С каждым днем распространялась по всем направлениям и странам слава о его благости, великодушии, милостивом призрении бедняков, заботе о подданных. Соседи [в других] государствах, как далекие, так и близкие, как друзья, так и товарищи, видя [дела] сего счастливого знаменитого [эмира], стали провозглашать ему хвалу. Старания его были [направлены к тому], чтобы каждый ученый и просвещенный [человек] занимался науками и каждый ремесленник, опытный в каком-либо ремесле, и каждый человек, [умеющий] делать дело, способствующее процветанию государства, занимались [своим] делом. Каждому из них оказывал он /л. 32б/ возможную помощь соответственно их положению, с тем чтобы это вело к процветанию государства и страны, к славе, величию и блеску.

В дни его царства все великие и малые, земледельцы и кочевые, ремесленники и простой народ и войско [пребывали] в полном довольстве и [в] благодарности за хорошую жизнь. Процветание развивалось, и благословение [Бога] давало увеличение скота, имущества, пышности и прибытка, и все с радостью пользовались покоем в тени милости эмира Султан-шаха.

В это же время были благоустроены и укреплены соответственно своему значению все крепости внутри государства; из числа удивительных, разукрашенных и разноцветных вещей изготовлены были палатки для дворца и загородных домов, разнообразные шатры и пополнение [имевшегося в этих вещах] /л. 33a/ недостатка. Большую часть времени проводил [эмир] в саду Чар Чаман в веселье и питье, и в этом [его] любимом местечке были всегда приготовлены и доступны все виды увеселений и опьянения, и наслаждения, и винопития, и пения, и мира с розоликими, тюльпанощекими пери и людьми приятноголосыми, [испускающими] из горла соловьиные звуки, как говорит об этом поэт:

Певец, когда ты поднял лютню, [то звуками]
Сердца камней ты растопил точно воск.
От [песен] певцов в этой горной стране
Ты сказал бы: наступил Судный день!

В течение года Султан-шах проводил время в довольстве и счастье, до тех пор, пока не произошло появление почтенных ходжей со стороны Яркенда и Кашгара 124.

Слыхал я от старцев, опытных, стремящихся к высотам [познания].
Рассказывающих [об] исторических событиях,
В числе их тот, кто знал больше [других], —
Мулла Санг Мухаммад 125 — о минувших делах.
Что действительно, когда прошел один год, /л. 33б/
Приблизились удача и богатство. [46]
Причину увеличения счастья и величия
Сотворил «Причиняющий» ради шаха:
Возлюбив сего царского сокола,
На жирнейшую дичь его напустил.

В 1163 году 126 два брата из святых величайших сейидов, потомки кашгарских калмаков, которые сидели в той стране [в течение] многих поколений, благодаря этому сану и наследственному наставничеству были духовными пастырями в тех краях. Полная луна владычества тюри калмаков достигла ущерба и стала месяцем. Настала очередь владычества и правления китайского хакана. Руки китайцев протянулись к обладанию этой областью. Два брата выдвинулись из калмаков на степень ханства и старшинства и достигли власти.

Сначала, согласно [изречению]: «Повинуйтесь Богу и повинуйтесь Пророку его, и это первое ваше дело» 127, получили [они] при шахском дворе от хакана Китая разного рода знаки внимания и приближения. /л. 34а/ Сводобно и беспечно проводили они свою жизнь в радости и веселье. [Однако] все время было у них на уме стремление к главенству и самостоятельности. Вино гордыни привело их чувства к тому, что они сдвинули ногу подчинения с пути послушания [в такой степени], что [это] превысило меру.

Шаханшах Китая выделил отряд 128 китайского войска, чтобы их отразить и проучить.

В течение целого года происходили сражения, и в следующем году из Китая пришло вдвое больше войска. [Братья] также вступили в ними в борьбу. [Они] не поддавались, упирались ногами мужества, воздвигали дым погибели из распорядка судьбы скверных, неверных китайцев и мужественно [их] избивали. Однако невозможно сколько-нибудь уменьшить косьбой джунгли и заросли тростника, так как войска китайцев были многочисленны.

На третий год бушующая река /л. 34б/ бесчисленного войска была разом направлена из этой нечестивой земли на их истребление, и отряд прибывал за отрядом.

Сочтя сопротивление бессмысленным, [братья] направились в эту страну [Бадахшан], захватив с собой двенадцать тысяч буне 129 людей, способных к военному делу из числа приближенных, и разграбили город Яркенд. По пути захватывали они все, что попадалось, считая это военной добычей.

Девять тысяч буне, то есть домов, ушли от них в сторону областей Коканд, а три тысячи людей, остававшихся при братьях, направились в Бадахшан через Памир и Шугнан.

Когда они достигли [озера] Шиве, то известие о приходе ходжей было доведено до слуха эмира Султан-шаха. /л. 35а/ Эмир Султан-шах по сану и происхождению своему был равен беглым ходжам: так как странники, бежавшие в эту [47] страну от притеснения и нападения неверных, были достойны почета и уважения, [то] по этой причине эмир счел необходимым оказать им милость и направил аксакалов навстречу гостям в местечко Аргунчах, с тем чтобы оказать им наилучшим образом утешение и помощь.

Однако [люди] из распущенного войска захватили в Аргун-чахе у жителей некоторое количество скота и лошадей. Хозяева этого скота, не стерпев гибели своего имущества, пожаловались ходжам на поведение их войска.

Однако ходжи не вняли заявлению народа. При получении сообщения об этом событии сердце эмира Султан-шаха озлобилось, /л. 35б/ [но], несмотря на это, он выслал навстречу [ходжам] Мирза-йи Калана, иначе — Мирза Бурхан ад-Дина.

Сам эмир ради [оказания] почета и уважения [предписываемого] гостеприимством, встретил их в Аб-и Джузгун 130 и, приветствовав, дошел [с ними] до крепости Загирачи и вернулся в свое местопребывание.

Ходжи в том месте расположились и установили свои палатки и шатры. С жадностью взирая на страну оком покупателя, пришли они к намерению попытаться нанести эмиру Султан-шаху какой-нибудь вред и, захватив себе это государство в качестве добычи, сделаться правителями и обладателями Бадахшана. Действительно, ходжи держали при себе наготове три тысячи воинственных всадников из людей дела, каждый из которых мог бы сразиться с тигром и не страшился нападения и принесения в жертву своей жизни, /л. 36а/ а нукары их вокруг них 131.ив ожидании намека, знака и приказания. От зари до полудня стояли они на своем месте у крепости Загирачи, до тех пор, пока весь их табор стал и разбил шатры вокруг мазара Ходжа Абу-л-Мурад. Тогда они тоже двинулись верхами и остановились в своей резиденции.

Эмир Султан-шах приказал приготовить царский пир согласно правилам вежливости и внимания и утром отправил за ходжами Мирза-йи Калана. Однако ходжи сочли посещение высокого двора постыдным и зазорным и не явились. По этой причине эмир Султан-шах, получив столь большое оскорбление, возмутился и запомнил их грубость.

Ранним утром двинули они свой табор с вершины перевала /л. 36б/ и послали к эмиру во исполнение правила прощальной молитвы старшего ходжу, который не имел никакого касательства к [делам] управления 132. Эмир задержал его в крепости для унижения его брата.

Младший ходжа со своими дружинниками выстроился при Лаб-и Ганда 133, [заняв все поле] сверху донизу [и простояв там] до вечернего намаза. Когда он рассчитал [по времени], что их буне, то есть семьи, уже перешли через перевал и [48] отошли на один переход, тогда [он] двинулся по пути своего каравана.

Во время передвижения табора через перевал воины [младшего ходжи] угнали с собой с пастбища Лайабе все те стада и табуны, принадлежащие [местным] тюркским людям, которые смогли захватить. От этого грабительства волнение и гнев завладели духом эмира. Утром, в то время, когда направлялись в Аргу, эмир устремился им вслед. /л. 37а/ Они сошлись на поле Аргу и устроили великое побоище, как сказал поэт:

Бадахшцы—львы хищные отняли у тигров хищных мяч [победы].
[Явилась] победа с высокого неба эмиру страны Бадахшан.

В результате двух-трехчасового боя отряды ходжей не устояли [против] бадахшанцев и побежали. Все имущество ходжей: казна, золото, драгоценные камни, предметы роскоши и дорогие вещи, принадлежащие высочайшему обиходу — сделалось собственностью светлого духом эмира Султан-шаха. [Этого богатства] было больше, чем ведущий запись быстро-пишущий 134 смог бы счесть и записать количество его, как говорит поэт, описывающий это богатство:

Парча и шелк [были] верблюжьими вьюками,
Драгоценные камни [меряли] манами 135, золото — ослиными вьюками. /л. 37б/
Товаров дорогих всякого рода [столько],
Что не видел ничей глаз — ни джиннов, ни людей.

Всяких вещей [много], которые только можно назвать.
Двинулся караван за караваном.
Тащили их всадники с усилием
Ко двору Султан-шаха, шаха времени.

Затем пригнали все три тысячи семей калмаков и кашгарцев и поселили [их] в городе Файзабад. С этого времени мощь и роскошь власти и величия эмира достигли мыслимого предела. Три тысячи кровожадных всадников с луками и колчанами из молодых беженцев — [калмаков], полностью снаряженных копьями и оружием, [стояли] в готовности у победоносного стремени [эмира]. Эти люди — пьяницы, приверженные вину, с утра до вечера пили и буйствовали.

Жители Файзабада при их появлении начисто стерли знаки злобы со скрижалей духа и постоянно предавались пирам и беседам с этими блестящими юношами и прекрасными агаче, то есть девушками. /л. 38а/ Эмир Султан-шах полностью пребывал в занятии этими помыслами и делами.

Из числа знатных, [носящих] колпаки и золотые пояса калмакских юношей, полных достоинств, было [там] около трехсот человек, важнейших среди знатных [людей] народа, например: Ислам-бек, Таваккул-бек, Фаргу-мирза, Инкиш-бек, Далба-джаян, Балту-джаян, Джаргилан, Базунг и другие из [49] калмаков и 'Абд ал-Халик-бек, 'Осман-бек, Нийаз-бек, 'Абд ар-Рахим-бек, Мухаммадин-бек, 'Абд ар-Раззак-бек, Йа'куб-бек, 'Инайат-бек и другие — из кашгарцев. А из числа — пажей кудрявых, отличенных в обществе эмира, [были] 'Абд ал-Карим, 'Абд ар-Рахман, Йа'куб-джан, Тенгри-берди, Бул Ислам, Ходжа Йар, Лагин, Буранчи, а если всех подобных им перечислить, /л. 38б/ то это перечисление [чересчур] удлинит [книгу].

Из их числа Худа Йар кушбеги 136, в искусстве охоты великий ловчий, удостоился милости и отличия перед могущественным эмиром.

Затем Ислам-бек дадха 137, который был отличен среди приближенных светлейшим взором эмира, был возвеличен до степени военачальника.

Когда пышность и слава расцветающей державности были таким образом завоеваны и закреплены во власти и в руке эмира, наступило время устремления к тому, чтобы, украсив и укрепив величие славных отцов и дедов всколыхнуть знамена победы и усилий на покорение области Каттаган, [жители] которой являются коренными противниками бадахшанцев и их врагами, дабы погубить и покорить пьяных от кумыса 138 степняков. /л. 39а/ Подвязав в этом намерении пояс озабоченности, облачившись в доспехи мужества и возложив упование на Бога, милостивого к рабам, он выступил в поход.

Установив стяги и знамена, они полностью приготовили все шахское снаряжение: шатры и провиант, корм, [подготовили] нужный персонал. При [эмире] было около пятисот каттаганских вождей, [которых использовали] в качестве первых слуг. Эмир их всех снова одарил халатами. Они находились при победоносном стремени. Остановившись в Таликане, в течение шести месяцев /л. 39б/ осаждал [эмир] крепость, а взяв [ее], отдал одному из своих сторонников. Оттуда перешел он в Ишкамиш, а всех врагов, которых в этой области обнаруживал, наказывал. Овладев этими поселениями, остановился в Аб-и Ники 139, местности около Кундуза. [Он] обложил крайне сильную крепость Кундуз, как [радужная оболочка окружает] тонкий зрачок в узком глазу узбека.

Кубад-хан 140, который был из высокопоставленных правителей и славных воинов, держался [в крепости], подобно комарам в зарослях Кундуза 141, в течение долгого времени. [Он] так устроил [свое дело], что за кундузские заросли держался в течение долгого времени и то уходил веселым и гордым, то возвращался с достоинством 142.

Наконец [эмир] Султан-шах, вынужденный приступить к мирным переговорам, избрал путь дружбы, а затем отправился обратно. Как говорит высказывающий: [50]

/л. 40а/ Таковы игрушки царей.
Так делали и делают владыки.
Для охотника, который добыл [зверя],
Лучше хромая лисица, чем спящий тигр.
Когда назавтра предстоит день чести и славы 143,
Когда безделие запретно,
Так иди на врага в битве:
Либо голову сложишь, либо корону приобретешь.
В мире [должно быть] стремление к славе, и только.
Что может лучшего остаться от человека, чем слава?
Если твое имя превознесется мужеством, [то]
Получишь пользу от этого славного имени.
Будь [он] чудовищем среди свирепых тигров —
Не хватит у него смелости пойти на человека.
Не бойся хоботов разъяренных слонов,
Ибо такой [хобот] — рукав, [в котором] нет руки.

Третьей [победой эмира Султан-шаха] было завоевание области Paг 144, принадлежавшей Шах Йадгару, правителю Рага, сидевшему в крепости Йаван 145, ибо исстари область Paг подчинялась, платила подати и принимала подданство той стороны, /л. 40б/ которая [одерживала] победу [в борьбе] между шахами Дарваза и эмирами Бадахшана.

В то время, когда область Paг подчинялась правителям и шахам Дарваза, существовал такой обычай, что каждое хозяйство давало в крепость дарвазцев, в город Хум, по одной танге в год и всех соколов 146, которых доставали охотники Рага.

Таким же образом рагцы платили подать и при верховенстве бадахшанцев.

Эмир Султан-шах разрушил старые отношения Шах Йад-гара. Благодаря совершенству [своей] силы и храбрости и оснащенности своего войска, мощи счастья и удаче, а также благодаря тому, что Шах Йадгар оставил подданство шаха Дарваза, вышел [он] навстречу эмиру Султан-шаху и полностью отложился от владетельного дома Дарваза. По этому случаю правитель Дарваза, осуществлявший полностью власть в крепости города Хум, Мизраб-хан стал /л. 41а/ обдумывать свои дела, чтобы изловчиться и захватить Шах Йадгара хитростью и проучить его, дабы назидательный пример его участия явился наставлением для других.

Мизраб-хан был человеком крепкого сложения, силачом и, по старинному обычаю, богатырем и мудрецом на ристалище. Имел [он] совершенное умение, особенно в искусстве [владения] копьем и мечом, как в пешем [бою], так и в конном. Никто из копейщиков и лучников не был в состоянии пользоваться его копьем и натянуть его лук 147.

Для выполнения рагского дела Мизраб-хан вместе со своими братьями Ша 148 Дарваз-ханом и Шах Мансур-ханом и другими, перечисленными выше, прибыл от границ Дарваза к пределам [51] Рага-Рунджаба 149 и Сиах Аб 150 и назначил доверенного человека, [приказав ему]: /л. 41б/ «Ступайте к Шах Йадгару и, встретившись с ним, подчините его себе увещеваниями».

Шах Йадгар из-за [своего] невежества, а был он человек окраинный и деревенский, вышел из своей крепости и отправился для прогулки и развлечений в Бар Paг 151. Дарвазцы, с давних времен повсеместно прославленные в политических и военных искусствах и науках, ночью напали на крепость Йаван и, приставив лестницы, взяли ее, заковали и связали начальника крепости и всех доверенных людей [Шах Йадгара], которые были в крепости Paг.

А к Шах Йадгару послали человека, [чтобы] хитростью и обманом [привлечь его словами]: «Без страха, заботы и опасения приходите для встречи с нами, чтобы отдали мы вам вашу крепость и владения».

Так простак обманулся их хитростью, и [когда он] прибыл к Мизраб-хану, тот отдал приказ его заковать [в цепи], с тем чтобы в лушем виде отмстить ему за старое.

/л. 42а/ Когда это известие достигло до слуха эмира Султан-шаха, то [он] снарядил многочисленное войско из тюрков, таджиков, каттаганцев и узбеков; с поспешностью [он] достиг крепости Йаван для сражения с дарвазцами. Построив ряды, напал [он] на крепость со стороны теснины Шаббаде, которая является крутым бандом 152, как сказал поэт:

Спустился с гор бурный сель,
От которого бежали горы.

Дарвазцы и бадахшанцы сразились друг с другом, и дарвазцы заперлись в крепости Йаван. Эмир Султан-шах победоносно и с полным торжеством стал лагерем в месте Марч 153 напротив крепости Йаван. Вечером на совете с несколькими избранными [из] своего окружения пришел [он] к такому решению: «Несомненно, дарвазцы получили сильный удар. Теперь надлежит нам несколько отойти отсюда в сторону, с тем чтобы дарвазцы, увидев свободным путь [к] бегству /л. 42б/ и поневоле покинув [крепость], бежали в Дарваз. Место их пребывания [сейчас] весьма [для нас] неблагоприятно».

После [этого] эмир согласно совету своих избранных поднялся из Марча и двинулся в Дузанг 154, то есть отступил для очищения дороги дарвазцев.

Дарвазцы увидели утром поле битвы чистым от соперников. Войско эмирского наместника Рага, которое стояло у крепости Paг для оказания помощи эмиру, не зная об отступлении Эмира, [продолжало] находиться на своем месте. Поэтому оно было перебито дарвазцами.

Когда эмир Султан-шах увидел, что дарвазцы не имеют желания и поползновения уйти, [то] он построил [войско] в [52] местечке Зу 155. Сильно усердствуя в осаде [дарвазцев], [он] поставил большое войско со славным начальником. /л. 43а/ Они упорствовали в осаде от этой весны до следующей. Когда дни холода сменились днями тепла, из Бадахшана к крепости Йаван для противоборствования шахам Дарваза прибыло и стало лагерем большое войско. Усердствовали они в деле сражения, как сказал об этом поэт:

На каменистом месте
Противники с яростью бились.
Вспять обратились дарвазцы в бегстве,
Стойкости не увидели в том дне Страшного суда.
Славный витязь, от него Мизраб-шах,
Когда увидел натиск бадахшанского войска,
Он отступал в поспешности.
Он в одиночку выступал перед центром войска.
Когда сжимал он крепко в руке копье, [то]
Не оставалось в седле ни одного всадника.
Так, то сражаясь, то убегая,
Вывел он свой народ из того дня Страшного суда 156.

Короче говоря, Мир Султан-шах взял верх. Он немного поднялся на высокий холм и [оттуда] следил за сражением, когда Мизраб-шах /л. 43б/ был побежден и направился в город Хум.

Во второй раз стал Йадгар-шах правителем области Paг, [и воссел он] в крепости Йаван, [а] эмир Бадахшана в полном удовлетворении вернулся в крепость Файзабад.

Четвертой [победой Мир Султан-шаха было] завоевание 157 пределов и подчиненных местностей области Читрал — обиталища веселия, которое является частью Дардистана 158.

Мир Султан-шах сказал: «Если Господь сочтет меня достойным, то я благополучно завоюю область Читрал».

Время наступления этого события и [выполнения] этого желания произошло в 1165/1751 г. 159, в тот момент, когда Султан-шах принял решение истребить людей, [приверженных] отвратительной, ложной ереси исмаилизма, существующей в областях Бадахшана и Читрала. Они намеревались управиться /л. 44а/ с ними насилием и пыткой, учитывая при этом [и] соображения захвата [новых земель].

Случилось [так, что в это время] бежал из своего государства в Читрал Му'изз ад-Дин-хан Баджаури с двумя сыновьями — Мансур 'Али-ханом и Махмуд-ханом — и с группой предводителей афганских племен моманд и саларзай 160.

Прослышав о величии эмира, направились они из Читрала в Файзабад и встретились с эмиром.

Эмир весьма обрадовался прибытию дорогих гостей и изложил им мысль, взлелеянную в высоком сердце 161 так как афганцы [имели опыт] и завладевали ранее Читралом.

Упомянутый выше уважаемый Му'изз ад-Дин пошел [53] навстречу желанию эмира со всей искренностью и прямотой и изъявил покорность этому признанию.

/л. 44б/ После оказания Му'изз ад-Дину милостей и почестей эмир предложил [ему следующий план]: выступить вперед с большим отрядом своего войска, а самому [эмиру], достигнув местности 162 Зибак 163, отъехать вспять после наступления события 164 и держать 165 при себе старшего сына упомянутого хана — Мансур 'Али-хана.

Упомянутый хан согласился с таким распорядком, и [тогда были направлены сборщики от верхней границы Вахана 166 до нижних пределов Бадахшана и поселений Каттагана для набора войск.

Со всех сторон стали приходить отряд [за] отрядом, и после сбора всех войск, подняв во всей красе знамена и шатры, [эмир]:

Приказал Рахша 167 оседлать
И дуть в отверстия золотых свирелей.

Волны реки победоносных войск пришли в движение, и [войска] стали лагерем в местности Зибак. Упомянутый хан был двинут вперед с массой [войска] через перевалы Ду Pax и Нуксан 168. /л. 45а/ Читрал был захвачен от Шугута 169 до крепости своей столицы [в результате] только продвижения войск, [то есть без боя].

Когда это известие достигло высокого слуха, [эмир] отличил сына Му'изз ад-Дин-хана надлежащими милостями и двинулся разом без промедления в Лаху 170. Когда он прибыл в столицу Читрала, то вся эта область, от верхнего [ее] предела вниз до [местности] Драш 171, и все [ее жители], как безрукие и безногие рабы и как стадо овец, [ему подчинились]. Они захватили всю область Мастудж Джине 172, [страну] от Тур-и Куп до Мур-и Куп 173 и собрали перед собой всех скрывавшихся в горных укреплениях и всех пленных жителей [после того, как] начальники с воинами прошлись по всей стране. Затем в течение шести месяцев проводили они время в питии [вина] в /л. 45б/ садах упомянутого обиталища увеселения 174. Всякий приспосабливал себе по своему вкусу красивых рабов и гиацинтовокудрых рабынь, и, устраивая пиры, держали открытыми двери веселия, как говорил об этом некий поэт:

В каждом доме устроили пир,
Веселием и питием [они] занялись.

Специально [выделенная] для эмира Султан-шаха пятая доля [добычи] состояла из трех тысяч рабов-мальчиков и рабынь. Общее число пленных, сосчитанных и подвергшихся открытому пересчету, равнялось пятнадцати тысячам. Были [54] [еще] утаенные пленные, не попавшие на глаза писцам. Сосчитано же было [упомянутое выше] количество.

Одарение каждого сановника из высочайшей доли происходило согласно почтенности и весу каждого начальника и приближенного.

/л. 46а/ По прошествии шести месяцев Мир Султан-шах назначил в крепость Читрал [доверенное] лицо, а сам отправился в Бадахшан с полной победой. [Эмир] дал Мирза 'Абд ар-Рахману и Мирза Андалибу в качестве «каламане», то есть в качестве вознаграждения за писание, по сорок рабов и рабынь сверх того, что они раньше получили на свою долю.

Когда эмир победоносно вошел в пределы Бадахшана, [то] жители Бадахшана устроили [ему] надлежащую встречу и следующим образом благодарственно привествовали [его] на своем языке, воспевая великого эмира:

Наши жизни — жертва тебе, родной, добро пожаловать,
С победой вернулся, уйдя, султан, добро пожаловать,
Без тебя да не будет [ни одной] страницы листов судьбы,
[Ты] — Тугра 175, завоевывающая сердца, добро пожаловать.

[Некоторые] богатыри и гуламы, как, например, Нийаз Мухаммад Бахадур, Гариб Мухаммад, и йасавул 176 Гург-и 'Али, и пишхидмат 177 Hyp 'Али /л. 46б/ , и йасавул Адине, и другие, отличавшиеся способностями, были отмечены почестью среди близких и подобных им, и каждый из них стал хозяином земли и скота.

Если железо с... 178 не знакомится.
[То] тут же [оно] с виду делается золотом.

Событие пятое — поражение войска и разбойников Хатлана 179, что в Мавераннахре 180.

В году 1166/1752 кулабцы, как войска, так и [их] нестроевые, стали переходить реку Джайхун 181 по всем имеющимся переходам и, двигаясь отрядами, захватывали в областях Чахаба и Ники Кал'а 182 скот тамошних жителей, грабили [их], разоряли и [затем] уходили [обратно].

Эмир Султан-шах очень опечалился этим делом и вознамерился отразить и наказать [грабителей].

Для этой цели он определил бдительных наблюдателей /л. 47а/ из числа каттаганских [своих] доброжелателей, с тем чтобы, как только [более] значительное скопище разбойников из [числа] подданных Хатлана 183, то есть кулабцев, вознамерится грабить и разорять эти края, они без промедления доставили [ему] известие об этом событии. Быть может, благодаря этому будут [грабители] призваны к порядку.

После этого, согласно [изречению]: «Коли муж постарается, [то] обретет [искомое]», [то есть] в конце концов станет обретающим 184. Один из [людей], имевших связь с теми [55] краями, осведомленный о намерениях [кулабцев], довел до сведения эмира, что, «несомненно, в ближайшие два-три дня они выступят. Сильный отряд разбойников-хатланцев, собравшись, перейдя реку, нападет на Чахаб, Ники Кал'а и Хулийан» 185. Эмир со снаряженным войском, шагирдпиша 186 и приближенными без промедления сел на коней, [выступил] на Файзабад и [двигался] ускоренным маршем. [Он] сделал остановку во время намаза в скрытом месте около Рустака [и двинулся дальше]. Была полночь, когда достиг [эмир] /л. 47б/ местечка Ходжа Джаргату 187 и остановился на находящемся там холме 188. Утром, на заре, половина войска грабителей [из] Кулаба 189 стала ниже Ходжа Джаргату, а другая половина, [насчитывавшая] около четырехсот всадников, зарясь на скот, прошла по большой дороге между крепостью Тахтабад 190 и границей Хулана и стала, [ожидая появления скота].

Так как люди эмира согласно высочайшему приказу заняли и закрыли все дороги, то нигде не было и признака людей или скота. Увидев, что день настает и что дело не удалось, кулабцы поневоле повернули [обратно]. Тогда эмир отдал приказ. [Его войска], погнавшись за хатланцами, настигли их и сильно побили. Двести человек хатланцев было убито, было захвачена добыча [из] семисот лошадей, многих луков, кольчуг, копий и мечей, /л. 48а/ как сказал поэт, и неплохо сказал:

Немного [людей] оказалось в той части, которая
[Успела] сначала убежать,
Другим [эмир] голову от тела отрезал.
Лошадей досталось ему семьсот [голов],
Луков, кольчуг, копий больше, чем [можно] счесть.
Двести голов разбойников
Было отрезано безжалостно.

В этом [походе и] сражении эмир провел два дня и после окончания этого дела отправился в Машхад 191.

Эмир приказал [возвигнуть] на горе в том краю
Эти двести голов минаретом.

Затем он достиг благополучно Машхада и остановился в крепости Нусратабад 192.

Нусратабад — название чрезвычайно обширной крепости, которую эмир приказал построить в качестве укрепления для защиты членов [своего] дома после овладения Таликаном и поселениями Каттагана, в местности, имя которой Машхад. /л. 48б/ В этой местности поселил он [жителей] в шесть тысяч домов и приказал выстроить здание для себя. Устроив там лавки для базара, заботился [он] о процветании того места.

Большую часть времени [эмир] пребывал там ради [56] умиротворения дел узбекского государства. [Кроме того], сам эмир и его избранные отряды проводили там время из-за приятности, [происходящей от] мягкости климата.

Также воздвиг он крепость и увеселительные постройки в местности Дарайун и проживал там большую часть времени в сезон охоты на перепелов 193.

Из достопримечательностей времени правления Султан-шаха упомянуто будет о нескольких людях славных, святых и [об] авторитетных мудрецах, ибо в этих краях /л. 49а/ [людей] ученых и святых не было [столько] ни при каком из [предыдущих] высоких правителей.

Из таких [людей упомянем] двух преподобных: первый — премудрый ишан маулави 194 Абд-ал-Джаббар, который изучил в Лахоре индийском светские науки и после того в качестве послушника служил его святейшеству хаджи Мухаммад Амину лахорскому и, достигнув разрешения, пребывал в Файзабаде в бадахшанском медресе Бала.

Эмир был чрезвычайно привержен служению ему и, какое бы желание [ишан] ни высказал, отказа [ему] /л. 49б/ не было [никогда].

До утреннего завтрака занимался он божественным созерцанием и после того приступал к преподаванию наук, и постоянно пребывал он [в состоянии] искуса.

По праздникам, [когда] требовалось чтение молитв [о благополучии], отправлялся он к эмиру верхом на кляче, которая, [даже получив] сто ударов, с трудом передвигала ноги. Кругом, у стремени упомянутого мудреца постоянно находились пятьдесят человек ученых, именитых людей. А по пятницам, после намаза, занимался он громким зикром 195.

Вторым был сейид ишан Мир Гийас ад-Дин, который изучил тайные науки в Индии у Шах Ма'сум Вали, да охладит Аллах его могилу. [Он] достиг разрешения [на] наставничество и отправился в целях [совершения] хаджжа в святые [города] Мекку и Медину. В дороге, попав по причине охватившего его экстаза в пустыню Маджнуна, /л. 50а/ он в течение шести месяцев пребывал в той пустыне без припасов и спутников.

Во время царствования Султан-шаха прибыл он в Файзабад и сделался одним из великих сейидов той страны.

По вторникам и пятницам разрешал он громкие зикры, и состояло при нем около четырехсот каландаров, а сладкоголосые каландарбачи 196 похищали своим пением сердца херувимов небесного трона. Они надевали роскошные одежды, а если и делали дервишеские шапки и одеяния, то из дорогих кашмирских шалей. Ездили верхом на хороших лошадях, и когда ездили к эмиру, то ездили в таком каландарском виде со сладкоголосыми распевающими каландарбачами./л. 50б/ Третий [был] из числа знаменитых врачей… печать [57] врачей последнего времени, Гален [всех] начал и второй Гиппократ 197... здравый духом Мухаммад Насир — врач, который также попал в Бадахшан из Индии и стал одним из наиболее близких великому эмиру. Он не пользовал никого, кроме его величества, и если кому-нибудь из вельмож случалась нужда в [этом] враче, то [врач] отправлял к нему одного из своих слуг, а сам к больному не ходил.

Четвертый был из именитых вазиров и надежных надимов 198... Мирза Мухаммад Сиддик, который в степенях искренней преданности превзошел [способности иметь собственные] желания и страсти и потерял собственное бытие в [стремлении] ублажать эмира. /л. 51а/ Эмир же сделал его избранником своим по [управлению] государством, препоручил ему исполнительную власть, церемониал малых и великих [эмирских] приемов, налоги и наказания. В его же ведение отошел [прием] жалоб простого народа и бедняков. Мир Султан-шах свободно отдыхал в веселии, в поедании кебаба и опьянении.

Пятый [был] Мирза 'Абд ар-Рахман, который в стихотворном искусстве достиг степени мирзы 'Абд ал-Кадира Бидила 199; вот пример его очаровательных стихов:

Когда мысль моя завилась в завиток,
Размышляя о трех вьющихся кудрях,
Не изучая, постиг я все метафоры мутаввала 200.

Однажды в саду Чар Чаман в царском присутствии на глазах многочисленного общества был пущен фонтан, расположенный в центре хауза. На [отверстии, из которого била вода], лежало яблоко. Оно благодаря действию фонтана /л. 51б/ находилось в движении и в игре. Эмир произнес: «Если [кто-либо из просвещенных] людей нашего [общества] сочинит экспромтом что-нибудь относительно этого яблока и фонтана, то будет он возвеличен царским подарком!» Из числа всех прекрасных просвещенных [людей] проявил быстроту Мирза 'Абд ар-Рахман и произнес:

Сколько плакал я, [что] жестокая [судьба] показала себя мне.
Сердце [мое] со слезами вышло наружу и стало яблоком на фонтане.

Так как он сочинил эти стихи не раздумывая и экспромтом, то он стал предметом восхвалений эмира и [всех] собравшихся. Великий эмир возвысил его великолепным халатом с прибавлением десяти тысяч танга.

Шестым [был] Мирза 'Андалиб, который прибыл из Ирана на службу к эмиру. В [деле] написания и сочинения стихов, в знании языков, украшательстве тонких мыслей и остроте [понимания] скрытых намеков и тайн достиг [степени] совершенства. Он был [одним из] известных писцов судьбы и ученым, [58] наделенным высоким разумом, и обладал хорошим нравом. /л. 52а/ В случае необходимости эмир посылал его на службу к шахскому двору в Кабул к [престолу] властителя эпохи Ахмад-шаху [Дуррани]. Для прославления и возвеличивания этого высокого эмира эпохи и для демонстрации его учености [Мирза 'Андалиб] написал кит'а в его честь. Кит'а:

После этого никогда не сворачивайся в клубок под колесом.
Набожность нищего есть... 201
Моя выгода — слово Пророка,
Царствование [его] подобно оказанию [помощи].
Закончилось для них [время] великодушия.
Милость есть результат [дел] 'Али и избранника Божьего.
О Боже, благослови Мухаммеда и его род.

Седьмым [был] Мулла 'Абдаллах, по красноречию и по искусству разъяснения редкий человек своего времени. [Кроме того] был он из предводителей богатырей ристалища, правителем крепости области Чахаб и личным наперсником [эмира]. Эмир его очень любил, так как был он знающ, мудр, в военном /л. 52б/ деле опытен и в искусстве пения, громкого зикра, общественных проповедей и [возглашения] пятничной молитвы достигал такого сладкоголосия, что казалось, [что] он [мог] растопить камни своим страстным напевом и заставить взлететь души из глубин человеческого существа к высочайшим [вершинам] небесного царства.

Самым смелым и дерзостным из сотоварищей эмира был мирза Ходжа Джан Рустаки. Он в удачный момент по-приятельски и без стеснения говорил эмиру в виде веселых анекдотов, непристойных и пристойных шуток все, что хотел. Эмир принимал это от него как шутку и называл его «братец» 201а, а он ни перед чем не стеснялся.

Большая часть пожалований эмира доставалась приезжим вельможам, ученым и простым людям, и все просители и слепцы получали [что-нибудь от эмира].

А большим ахундам давал он разом от тридцати до сорока тысяч танга наличными, коней и одежды. /л. 53а/ Больше всех [давал он] ахунду мулле 'Арифу, который в науке снискал [высшую] степень учености и был в расцвете юности, красоты и благонравия. В силу гордыни учености, [о которой] сказано: «Вино познания крепче вина виноградного», в ученом разговоре он допустил небольшую дерзость по отношению к его святейшеству ишачу маулави и с того момента впал в смертельную болезнь. Как сказали:

Красавицы поражают стрелами взглядов.
Не удивляйся, если их же головы упадут к ногам. [58]

Так как эмир питал к нему совершенную любовь, то дал он ему место в особой комнате своего дворца и снабдил его парчовыми, бархатными царскими подушками и подстилками и назначил к нему врача Мухаммад Насира с лекарствами и кушаньями [для] того больного муллы и [доходил] до того, что собственноручно кормил его. Когда болезнь усилилась, [эмир] был принужден отослать муллу 'Арифа домой вместе с теми царскими подушками и подстилками. /л. 53б/ В конце концов его по его собственному настоянию снесли к ишану маулави, и он в крайнем раскаянии, прося прощения, говорил так: «О араб, я буду твоим ничтожнейшим слугой, в неведении сделал я дурное и раскаялся!» И сколько ни говорил ему его святейшество маулави: «Довольно, довольно, не говори так, ведь ты же ученый!» — не удерживал он языка просьбы о прощении, и [больной] продолжал говорить: [наконец] его святейшество маулави произнес над ним молитву о спасении души, но из молитвы о [благополучной] жизни не произнес ни слова. В конце концов мулла 'Ариф завершил считанное число вздохов жизни и, отбыв из бренного мира, умер.

Затем будет упомянуто о нескольких происшествиях 202 [из числа] превратностей обманной, изменчивой судьбы, как сказал [об этом] поэт, и неплохо сказал:

Не будь спокоен в игре судьбы,
Которая выглядит точно змея ядовитая.
В этом голубом дворце с двумя дверями
Вслед за певцом приходит плакальщик —
/л. 54а/ Таково правило сего древнего колеса:
Лишь голову подымаешь, то она [смерть]
Тебя вырвет с корнем.

Великий вазир Наваб Шах Вали-хан Афган, который был обладателем тайн Ахмад-шаха 203, был направлен на выполнение высочайшего задания из Кабула в Туранские 204 земли и к границам Бадахшана. [Целью его было] получение и почтительный увоз благословенной хирки. [Он] отправился в счастливый час в Туркестан 205 с храбрыми войсками дуррани 206, с личной дружиной и знаменами, трущимися о [звезду] Канопус, и шатрами, украшающими стоянки.

Когда он прибыл к границам /л. 54б/ Хазараджата 207, то все эмиры и правители из Балха, [в том числе] Кубад-хан и другие великие, все поспешили ему навстречу. Кубад-хан счел прибытие [Наваб-шаха] в Кундуз причиной [грядущего] своего возвышения, так как ранее он неоднократно и повторно посылал к [Ахмад]-шаху в столицу Кабул заявления, касающиеся нападения и захвата людей Каттагана эмиром [Султан-шахом] .

А на самом деле великий вазир был отправлен [именно] в Бадахшан, но об этой скрытой тайне не знал ни один [человек], кроме вазира и шаха. [60]

Кубад-хан, догадавшись [о том, что] прибытие [является] ему помощью и поддержкой, поднял вопрос об эмире Султан-шахе и заявил, что он хочет воспользоваться этим случаем и отомстить эмиру Султан-шаху.

Вазир согласился на его просьбу и направился с потоком победоносных войск в Бадахшан, скрывая свою цель, чтобы, не дай Бог, не было унесено то райское одеяние 208 /л. 55а/ и чтобы было исполнено шаханшахское желание.

Не разглашай тайну: разглашение есть бедствие,
Ибо за стеной много ушей.

Когда победоносные знамена и войска Наваб- [шаха] двинулись из области Таликан на Нусратабад, то люди эмира бросили укрепления перед ураганным авангардом.

Когда известие об этом событии достигло эмира, то он благодаря присущей ему гордости и мужеству вознамерился преградить [нападающим] дорогу у Иманабада 209 и схватиться с ними, чтобы [их] истребить.

[Однако] вельможи не приняли этого мужества эмира, ибо какой смысл в воздвижении минарета перед высотою горы и в зажигании свечи перед солнцем? /л. 55б/ Кроме того, аксакал Хай-дар-бек Йафтали, человек красноречивый, [так] доложил эмиру: «Сперва нужно разведать, кто является [нашим] сторонником и кто будет нам помогать в деле чести и славы и кого мы благодетельствовали [в такой степени], что теперь он будет жертвовать за нас жизнью, ибо после прибытия калмаков и каш-гарцев бадахшанцы оказались в некотором пренебрежении и не имеют [теперь] энтузиазма».

Из этих слов эмир понял истину. Утром, когда освещающее мир солнце осыпало своими лучами ковер земли, стали прибывать передовые части войска вазира Шах Вали-хана Афгана и разбили шатры от перевала Рисаган 210 до [Файзабадского] моста. А эмир Султан-шах также, построив ряды по эту сторону [реки], вознамерился [ради] своей славы противостоять [врагам]. В это время «люди илджари» 211, отделяясь группами, стали переходить со стороны эмира к вазиру Шах Вали-хану.

/л. 56а/ Эмир, озадаченный своим делом, со всем своим войском ушел в Ил-Васита 212, место между Пасакухом и Чахабом 213, до крайности крепкое.

Вазир Шах Вали-хан забрал святую хирку и после этого особенно Бадахшан не грабил, так как того, к чему стремился, достиг и желание свое исполнил и говорил себе: «Благодарение Богу, что я получил согласно своим замыслам то, что просил у Бога». После овладения Файзабадом [вазир] назначил от себя правителя по имени...214 и вернулся в шахскую столицу. [61]

Когда эмир вернулся в Файзабад, [то] незаконно и насильственно убил того, кто был оставлен вазиром Шах Вали-ханом в качестве наместника в крепости Файзабад, и снова утвердился в крепости Файзабад. /л. 56б/ Он растрачивал драгоценную жизнь свою в наслаждении вином, водкой, шарабом 215 и забавами с прекрасными женщинами, и не было ему никогда дела до согласия или несогласия людей страны. В бесстыдстве [своем] он до такой степени предался своим собутыльникам, что никто из его братьев и вельмож государства не был искренне ему предан. В это время произошло несколько [роковых] событий, ибо если Бог отнимет у кого-либо удачу, то он доведет солнце владычества и счастья его до конечного заката [и сделать это] для Творца чрезвычайно легко.

Безобразия эмира достигли такой степени, что он по [целой] неделе проводил время в гареме во сне и безумии, постоянно пьяный от водки, в обществе пьяных луноликих. [Тогда] /л. 57а/ никто из приближенных его не видел. Или он был занят с ограниченным числом сотоварищей в бируне 216 питьем вина и чтением поэзии. Никто из сановников, которым [было] поручено ведение важных дел по управлению государством, не имел доступа к [эмиру]. В результате этого у большинства великих и малых появились слабость и нерадивость [в делах]. Счастливым братьям эмира очень редко доставалась честь свидания с ним. Часто даже вовсе он их не приглашал к столу, а после курения табака передавал им чилим 217 без мундштука, как прочим [обыкновенным] людям.

Свои заявления, касающиеся важных дел, они [бывали вынуждены] передавать через посредство разных наперсников его веселых пиров. По этой причине их дух также омрачился. Бадахшанцы [были], кроме того, крайне обижены и огорчены процветанием дел калмаков и кашгарцев и возвышением [всяких] посторонних людей; исключение составляли какой-нибудь один мирза и подобные ему и ограниченное число наперсников, но

Какой толк в одиночном всаднике?

/л. 57б/ Тура Баз-хан, превосходивший всех в притязаниях, дошел до возмущения, выступив из местности Кул 218, и захватил Рустак.

Когда шум [от] его враждебных действий распространился, [то] слух [об этом] дошел до дома веселья эмира. [Следствие было такое], как если бы загорелся дом цветника наслаждения и отдохновения [эмира]. Никогда [мысль] о подобной опасности не появлялась в соседстве с его упокоенным духом. От этого охватило его полное изумление и вспыхнул огонь его гнева. Немедленно отдал он приказ о сборе войска и через короткое время выехал [во главе] войска. [62]

/л. 58а/Достигнув Дихвари 219 и Ил-Кашана 220 — поселений белуджей, — подданных Тура Баз-хана, выказал он по отношению к этим несчастным все возможное насилие, так как сперва приказал он им явиться к нему, а они, в ответ на это непочтительно к нему подойдя, заявили:

— Мы придем, когда придет на поклон Тура Баз-хан.

По этой причине [эмир] их всех схватил, большую часть перебил и отправил в царство небытия.

Тура Баз-хан отправил людей к Кубад-хану, правителю Каттагана, с тем чтобы [тот] без промедления прибыл согласно обещанию. Кубад-хан отнесся к этому как к благой вести, стал приготовляться к делу, ожидая того, чтобы по знаку со стороны Тура Баз-хана_двинуться к_Pустаку к нему на помощь.

/л. 58б/ Когда пришло известие о прибытии Мир Султан-шаха, Тура Баз-хан прибыл из города к Сар-и Рустаку 221 вместе со вспомогательным отрядом узбеков, который послал ему раньше для подкрепления Кубад-хан. [Он] построил укрепление у Сар-и Рустака, возведя стену высотой в человеческий рост. [Вскоре] стал подходить авангард войска эмира, и завязалось сражение. Эмир также подошел.

Тура Баз-хан на основании того соображения, что если благодаря приходу Кубад-хана персоне эмира Султан-шаха будет нанесен какой-либо ущерб, то в первую очередь, несомненно, [и] ему [самому] придется плохо, послал к эмиру Султан-шаху прошение, содержащее [просьбу] извинить его глупость, неведение и слабость, [так как] великие прощают, а малые совершают проступки. [В письме] также он известил [эмира] о том, что Кубад-хан действительно подходит и что его величеству господину следует отступить или же стать в крепком месте и что он сам после ухода Кубад-хана прибудет в распоряжение его высочества.

Комментарии

1 Бадахшан — иногда в тексте сочинения Та'рих-и Бадахшан встречается в сокращенной форме Бадахш.

2 Джамшид — шах древних иранских мифов. Одно из главных действующих лиц Шах-наме Фирдоуси.

3 По-видимому, здесь пропущено второе полустишие бейта.

4 Узбеки-каттаган — крупное узбекское племя, большая часть которого обитала в Каттаганской провинции Афганистана. Некоторое их число живет в районах Южного Таджикистана и Узбекистана. Они состояли из 14 подразделений и долгое время сохраняли родо-племенное деление. Собственно узбеки —многочисленный тюркоязычный народ. Кроме территории СССР и КНР обитают в северных провинциях Афганистана. Численность узбеков Афганистана определяется более чем в 1,3 млн. Обитают на территории Кундузской, Балхской, Тохарской, Багланской и Бадахшанской провинций Афганистана. Одно из подразделений этого племени называлось бурке-о-таймат и берке-таймуз и проживало в районе Нахрейн Каттаганской провинции. Этот район поэтому иногда назывался Бурке-о-таймат.

Каттаган — историческая область на севере Афганистана. Занимает современные провинции Кундуз, Тохар, Баглан, Саманган. До конца XVII в. была в основном заселена таджиками, но впоследствии там стала увеличиваться численность тюркоязычного населения. С середины XIX в. в связи с присоединением Каттагана к Афганистану в нем выросло число афганцев-пуштунов. Кроме таджиков, афганцев и узбеков в Каттагане проживают туркмены, хазарейцы и др. Центр исторической области Каттаган — г. Кундуз.

5 Тюрки — здесь одна из этнических групп узбеков, долго сохранявшая полукочевой быт и родо-племенное деление. Проживает на севере Афганистана, в южных районах Таджикистана и Узбекистана.

6 Таджики — коренное земледельческое население северных, западных и центральных районов Афганистана. В Бадахшане живут большими компактными группами и известны под названием бадахши. Обитают также на территории Таджикистана, Узбекистана, Пакистана, Ирана и КНР.

7 Яфтал — река на севере области Файзабад. Впадает в р. Кокча (см. примеч. 391) с севера. Яфтал также название местности в долине одноименной реки. В ней в начале XX в. в 28 кишлаках проживало около 17 тыс. таджиков и узбеков, занятых скотоводством и выращиванием зерновых культур. Яфтал делился на Верхний (Бала) — в нем проживало около 10 тыс. человек — и Нижний (Пайан), в котором было около 7 тыс. жителей.

8 Дахбид — кишлак, ранее располагавшийся неподалеку от Самарканда. Известен находившимся там мазаром шейха Ходжаги Касани (Махмуд-и 'Азама), умершего в 1542 г. В настоящее время Дахбид входит в черту г. Самарканда.

9 Пир — духовный вождь, наставник, глава религиозной секты, суфийского ордена.

10 Хум-и Мир — местность в районе Яфтала.

11 Имеется в виду решение бадахшанцев избрать самостоятельного правителя.

12 Сейид — потомок пророка Мухаммеда. Почетный титул человека, происходящего от потомков Пророка. Сейиды составляли замкнутую влиятельную группировку.

13 Имеются в виду семья и потомки пророка Мухаммада.

14 Дальнейшее является как бы прямой речью самого эмира.

15 Коран XXXVIII, 25.

16 Лайабе — местность неподалеку от Нижнего Яфтала.

17 Махмуд-бий — правитель Каттагана, несколько раз пытавшийся подчинить себе Бадахшан. Происходил из узбекского племени каттаган. См. о нем: Ахмедов. История Балха, с. 59.

18 Джирм — одна из важных областей Бадахшана. Расположена в верхнем и среднем течении р. Кокча и долинах ее боковых притоков — Вардуджа, Зардива, Куррана, Саргилана и Париана. Область в основном была заселена таджиками, занятыми выращиванием зерновых культур, опийного мака и садоводством. В реках велась промывка золота, а в горах добывалась ляпис-лазурь. Центральная часть Джирма, расположенная по обоим берегам р. Кокча, носила название Юмган. В нем в конце XIX в. проживало около 20 тыс. человек. Численность населения самого Джирма для того времени неизвестна.

Джирм — также название кишлака в 50 км к югу от г. Файзабада и в 12 км от места слияния рек Кокча и Вардудж. Расположен на левом берегу р. Кокча. Главный населенный пункт одноименной исторической области. В конце XIX в. в нем имелось около 1,5 тыс. жителей, базар, два медресе и караван-сарай. Многие его жители занимались ткачеством и изготовлением обуви. В те времена Джирм был одним из центров торговли опиумом, который свозился в него из окрестностей, а затем отправлялся в основном в Яркенд. В Джирме и его окрестностях было множество святилищ, куда приезжали паломники не только из окрестностей, но и из Ирана, Средней Азии и Северной Индии. Неподалеку от Джирма находится могила известного исмаилитского проповедника и поэта Насир-и Хосрова (ум. в 1072 г.).

19 Значение слова ильгар в данном контексте неясно. Наиболее часто употребляется со смыслом «налет, набег, нападение».

20 Читрал — высокогорная область в бассейне левого притока р. Кабул и р. Читрал (в верхнем течении — Ярхун, в нижнем — Кунар), охватывающая долины рек Луткух и Мулихо (Турихо). Читрал был одним из самых крупных княжеств Восточного Гиндукуша. В настоящее время входит в состав Северо-Западной пограничной провинции Пакистана. Ранее управлялся местной династией Каторов. В конце XIX в. в Читрале проживало около 80—100 тыс. человек. В нем обитали народности кхо, буришки, ваханцы, а также некоторое число кафиров. Читральцы были в основном заняты земледелием, скотоводством и ремеслом. В 1895 г. Читрал был включен в орбиту британского влияния на севере Индии. Авторы Та'рих-и Бадахшан условно делили Читрал на две части — Верхний и Нижний, что в целом соответствовало исторически сложившемуся делению Читрала. Верхний Читрал (одно из названий которого — Кашкор-и Бала) состоял из долины р. Ярхун от ее истоков до слияния с р. Мулихо, а также долин Мурихо, Тирич и др. Центром Верхнего Читрала был кишлак Кашкор, состоявший из шести небольших, слившихся друг с другом поселений, расположенных по обоим берегам р. Ярхун. Нижний Читрал охватывал течение реки собственно Читрал и ее притоков. См.: Лужецкая. Очерки, с. 69—79.

21 Приписка на полях: «Латтабанд — имя местности, издревле называвшейся Сархад». Такое же название носит и перевал на границе Бадахшана и Каттагана высотой более 1800 м. Находится в 27 км от г. Таликана (центра современной провинции Тахар). Пересекает один из отрогов хребта Ходжа Мухаммад.

22 Нукар — слуга, воин личной свиты, охраны феодала, вождя племени.

23 Балх — один из древнейших городов Афганистана. Находится к востоку от Мазар-и Шарифа — главного города провинции Балх, расположенной на севере Афганистана. (В конце XIX в. в Мазар-и Шарифе обитало 30 тыс. человек — узбеков, афганцев, таджиков и арабов. Купцы из Мазар-и Шарифа вели крупную торговлю с Бухарским ханством и Россией.) В конце XIX в. г. Балх находился в запустении. В нем проживало не более 600 семей, в основном узбеков и таджиков. На базаре г. Балха имелось лишь 60 лавок. В его окрестностях обитали пуштуны, узбеки, арабы, туркмены.

24 Субхан-Кули-хан — бухарский эмир с 1680 по 1702 г. До этого в течение 23 лет был правителем Балха.

25 Дусирабар — налог со скота, взимавшийся в натуральной форме. Равнялся 1/15 поголовья стада.

26 Туркийа — местность, нахождение которой осталось невыясненным.

27 Аргунчах — местность не идентифицирована.

28 Чагана — местность не определена.

29 Ишан — духовный феодал, руководитель исмаилитской общины.

30 Такнау — местность в районе Яфтала.

31 Кулак — район в исторической области Кишм. Расположен ниже Яфтала. Называется также Карлик.

32 Ходжа — представитель замкнутой общественной группировки, восходившей к потомкам арабских завоевателей. Ходжа также — уважительное обращение к влиятельному человеку, сановнику, крупному торговцу и учителю.

33 Хирка — рубище, власяница, священная одежда аскета.

34 Ду Pax — перевал высотой около 5 тыс. м. Соединяет Бадахшан с Читралом. Проходит через главный хребет Восточного Гиндукуша. На бадахшанской стороне перевал начинается в верховьях р. Санглич, которая впадает в р. Вардудж. Открыт для движения с мая по ноябрь.

35 Мазар — священное место, могила, мавзолей, гробница мусульманскою святого.

36 Джузган — старое название г. Файзабада. Расположен на правом берегу р. Кокча на высоте около 1 тыс. м. В 1870 г. в городе проживало более 65 тыс. жителей. Один из древнейших городов Бадахшана. Получил свое современное наименование в 1680 г. в связи с привозом в него хирки Пророка, которая в 1768 г. была увезена в Кандагар Ахмад-шахом Дуррани. В начале XX в. в Файзабаде проживало около 9 тыс. человек, в основном таджиков, а кроме них — афганцы и узбеки. Файзабад был главным торговым центром Бадахшана. В нем в начале XX в. было два базара, самым крупным из которых был Базар-и Медресе с более чем 200 лавками. На Базар-и Чачан было 85 лавок. В городе имелось два караван-сарая. В Файзабаде было три соборные мечети, 5 медресе и светская школа «Шерефет». В северо-западной части города располагалась цитадель. В ней ранее была резиденция эмиров Бадахшана. Джузганом называется также один из правых притоков р. Кокча, при слиянии которых находится г. Файзабад.

37 Садде — район между p. Paг и областью Шахр-и Бузург. Также верхняя часть долины p. Paг — до кишлака Йаван. Садде — название кишлака в верхнем течении p. Paг.

38 Пасакух — район в исторической области Шахр-и Бузург. Находится поблизости от области Рустак.

39 Зардив — горная долина, по которой протекает одноименная река, находящаяся в области Джирм. Нижняя часть долины носит название Бахарак, а верхняя — Саргулам. В долине р. Зардив в начале XX в. было 22 кишлака. В них проживало около 10 тыс. человек, в основном таджиков, придерживавшихся ислама суннитского толка. Жители Зардива были заняты садоводством, выращиванием опийного мака, зерновых культур и изготовлением шерстяных тканей. Зардив — кишлак в 40 км к северу от Хайрабада.

40 Саргулам — район в долине одноименной реки, впадающей в р. Вардудж с северо-востока выше кишлака Хайрабад. Относится к исторической области Джирм. Заселен таджиками, занимавшимися выращиванием зерновых культур, садоводством и скотоводством. В долине р. Саргулам и соседней с ней долине р. Зардив проживало около 10 тыс. человек. Через долину Саргулам в сторону Ишкамиша проходила горная тропа. Саргулам — название главного населенного пункта этого же района. В кишлаке Саргулам в конце XIX в. имелось около 600 дворов.

41 Шиве — обширное плоскогорье на левом берегу р. Пяндж (Амударья). Расположено в районе горного хребта Лал между областями Дарваз и Paг. В этом районе находятся одни из самых лучших пастбищ Бадахшана, куда летом пригоняют более 1 млн. голов скота из Кабульской, Кандагарской провинции, Баглана, Гури, Ханабада и Файзабада. В этом районе почти нет оседлого населения, а то число постоянных жителей, которые обитали в 10 небольших кишлаках и были выходцами из района Аргу, покинули места своего обитания из-за притеснений кочевников. Шиве — название озера длиной 11 км и шириной около 8 км на высоте около 3 тыс. м, расположенное на плоскогорье Шиве. Название небольшой реки, вытекающей из оз. Шиве. Проходит между хребтами Лал и Сафид Хирс через территорию афганского Дарваза. Впадает в р. Пяндж ниже Рушана.

42 Кишм — область на территории Бадахшана. Расположена в долине р. Кишм и ее притоков. Делилась на районы: собственно Кишм, Машхад, Варсадж, Тишкан и Кулак. В области Кишм в конце XIX в. имелось 18 кишлаков, заселенных таджиками, которые были заняты выращиванием зерновых, бахчевых культур, хлопка и садоводством. Кроме того, Кишм — название большого населенного пункта этой области. В XVI—XVII вв. был центром Бадахшана. Располагался неподалеку от пересечения р. Кишм (Машхад) с дорогой, соединяющей Файзабад с Ханабадом. Кишм — также название левого притока р. Кокча (в верховьях Машхад). Впадает в нее ниже кишлака Кишм.

43 Фархар — район в долине р. Таликан (носящей в верхнем и среднем течении название Фархар). Расположен в предгорьях хребта Ходжа-Мухаммад. В настоящее время находится на территории провинции Taxap. В конце XIX в. в Фархаре насчитывалось около 20 кишлаков, в которых проживали таджики, занятые земледелием и скотоводством. Из района Фархара вышло много известных в Бадахшане мусульманских священнослужителей. Фархар также крупнейший кишлак этого же района. Расположен в среднем течении р. Фархар. Его население в начале XX в. исчислялось более чем в 5 тыс. человек, которые проживали в 1200 домах. Находится в 42 км от Таликана. Славился своими садами.

44 Варсадж — район в верховьях одноименной реки (образует впоследствии р. Фархар, которая носит ниже по течению названия Таликан, Кундуз и Сурхаб), протекающей в отрогах хребта Ходжа Мухаммад. Входит в состав современной провинции Тахар. Район Варсаджа ранее относился к области Кишм. В Варсадже в начале XX в. насчитывалось 23 кишлака, заселенных по большей части таджиками, основным занятием которых было земледелие. Варсадж — название главного кишлака этого же района. Так же называется и горный проход через один из хребтов системы Гиндукуш. Соединяет верхнюю часть долины Варсадж с Панджшерской долиной.

45 Танг-и Дарун — местность в отрогах хребта Таликан, расположенная поблизости от Варсаджа между Кишмом и Фархаром.

46 Куран (Корран) — горный район в долине одноименной реки (образующей один из истоков р. Кокча) и ее притоков. Заселен в основном таджиками-суннитами. На границе с Мунджаном в двух кишлаках обитали таджики-шииты. В Корране в конце XIX в. было 7 кишлаков, в которых проживало не более 1 тыс. человек. Население выращивало зерновые культуры, занималось скотоводством и ремеслом. Через долину Корран проходят тропы, которые связывают ее с долиной Панджшер.

47 Мунджан — район на крайнем юге Бадахшана. Расположен в долине одноименной реки — одного из восточных притоков р. Кокча. В Мунджане было 14 кишлаков, из которых самым крупным был Шаран (Шахраи). В нем было 80 домов. Долина заселена мунджанцами, говорящими на мунджанском языке. Основная часть мунджанцев исповедовала исмаилизм. Население Мунджана было занято выращиванием зерновых культур и скотоводством. В долине Мунджана начинаются перевалы, ведущие в Нуристан и Панджшир.

48 Баг-и Джирм — местность поблизости от Джирма.

49 Коран LXXXIX, 28.

50 Коран II, 151.

51 Фатиха — начальная сура (глава) Корана, содержащая в себе символ веры ислама.

52 Санг-и Мухр — местность поблизости от Файзабада.

53 Зич — мост через р. Кокча в окрестностях г. Файзабада. Расположен в местности Санг-и Мухр.

54 Банг — наркотик. Индийская конопля (Cannabis indica), гашиш, чаре.

55 Буза — просяное пиво.

56 Танга — золотая или серебряная монета. Денежная единица Бухарского ханства.

57 Хуст (Хост) — горный район, расположенный в долине р. Банги и ее притоков. В настоящее время носит название Хост-о Фаранг. Находится к востоку от Пул-и Хумри в современной провинции Баглан. В этой местности было 83 кишлака. В них проживало около 4 тыс. человек, таджиков и хазарейцев, занятых выращиванием зерновых, кормовых культур, садоводством, виноградарством и скотоводством, а также промывкой золотого песка из р. Хост. Через этот район проходили дороги в Панджшир, Андараб, Таликан и Ханабад.

58 Фаранг — густонаселенная местность в долине р. Банги. В начале XX в. в ней насчитывалось 73 кишлака, в которых было более 3450 домов. Местность была заселена таджиками, занятыми разведением зерновых культур и садоводством. Хазарейцы занимались скотоводством. В его окрестностях велась добыча свинцовой руды. Так же называется кишлак в долине р. Банги (Хост), насчитывавший 40 дворов. Расположен в предгорьях хребта Шашан в 90 км к югу от г. Таликана. В настоящее время входит в состав провинции Баглан.

59 Шур Абак — кишлак на левом берегу р. Кокча, расположенный в 10 км южнее Файзабада в местности Чанар-и Хамза. В нем проживало 50 семей.

60 Чанар-и Хамза — местность на левом берегу р. Кокча неподалеку от Джирма. Через этот район проходит дорога, связывающая Файзабад с Джирмом.

61 Шахид—мученик за веру, идею; человек, погибший за правое дело.

62 Сийахпуш — дословно «одетый в черное». Ночная стража, свита, эскорт. Сийахпуш также этноним, под которым в соседних мусульманских районах были известны жители Кафиристана.

63 Турйаб — местность между Пасакухом и Нижним Яфталом (Йафтал-и Пайан). Кишлак в районе Яфтала недалеко от р. Кокча.

64 Варм — крепость в районе Зардива неподалеку от Бахарака.

65 «...не осталось лица, чтобы можно было на него смотреть...» — образное выражение, характеризующее человека, дошедшего до крайности.

66 Александр Македонский.

67 Симург — сказочная птица, обитающая в мифических горах Каф.

68 Худхуд — удод, якобы славится своим сладкоголосием.

69 Каф — легендарные горы, по преданию охватывающие кольцом весь мир.

70 Таликан — главный город современной провинции Тахар. Находится на правом берегу р. Таликан — притока р. Кундуз. В конце XIX в. в нем проживало около 2 тыс. человек — таджиков, афганцев и узбеков. В городе было 250 лавок, 4 караван-сарая. Окрестное население занималось выращиванием зерновых и бахчевых культур, хлопка и скотоводством. В округе Таликана насчитывалось 60 кишлаков с 3360 домами. Таликан был в древности столицей Тохаристана. Вошел в состав государства Йаридов в первой половине XVIII в. Таликан также название горного хребта — ответвление более мощного кряжа — Ходжа Мухаммад.

71 Ишкамиш — район в 200 км к юго-востоку от Кундуза. Расположен в долине р. Семенган и ее притоков. Входит в состав провинции Тахар. В начале XX в. в Ишкамише было 17 кишлаков, населенных узбеками и таджиками. Они занимались выращиванием зерновых и бахчевых культур, хлопка, садоводством, скотоводством и добычей соли. В начале XX в. в Чал-Ишкамишской волости, занимавшей большую часть района Ишкамиш, обитало около 21 тыс. человек. Так же называется и кишлак — центр одноименного района.

72 Гури (Гори) — район на высоте около 600 м. Расположен между городами Баглан и Доши на территории современной провинции Баглан в бассейне р. Пол-и Хумри. В 1714 г. Гури был занят отрядами бадахшанского мира Йусуф 'Али-хана и включен в состав Бадахшанского государства. В нем в конце XIX в. проживало более 5 тыс. семей узбеков, афганцев и таджиков. Там также жили хазарейцы, аймаки и джемшиды. Ранее этот район был заселен узбеками. Однако начиная с 70-х годов XIX в. в связи с усилением переселенческой политики афганских эмиров там стало увеличиваться число афганцев — гильзаев. Обитатели Гури были заняты земледелием (зерновые, бахчевые и садовые культуры). Кишлак Гури — центр одноименного района, в котором в конце XIX в. имелось 120 домов и базар.

73 Хазрат-и Имам Сахиб (Имам Сахиб) — местность между реками Кокча и Кундуз на левом (афганском) берегу р. Пяндж (Амударьи). Входит в состав современной провинции Кундуз. В конце XIX в. там насчитывалось 33 кишлака. В них проживало около 15 тыс. человек, занятых выращиванием зерновых, бахчевых культур, садоводством, скотоводством и ремеслом. Городок Хазрат-и Имам Сахиб расположен в одноименной области к северу от Кундуза на дороге Шерхан—Ходжагар. В начале XX в. в нем было 200 дворов, афганский гарнизон, таможня, базар со 100 лавками и несколько караван-сараев. Получил свое название от мазара святого Имам Сахиба, находящегося ныне в самом городке.

74 Хафтдаре-йи Хинджан (именуется также Хинджан) — район на юге современной провинции Баглан. Расположен в предгорьях Гиндукуша в долине р. Доши и ее притоков. Население этого района проживало в 7 кишлаках и исчислялось 3520 семьями. В основном это были хазарейцы и таджики, а также незначительное число афганцев, занятых выращиванием зерновых культур, садоводством и скотоводством. Кишлак Хафтдаре-йи Хинджан — центр одноименного района. Насчитывал 150 дворов. Расположен неподалеку от слияния рек Андараб и Хинджан.

75 Кундуз — центр одноименной провинции Афганистана. Стоит на берегу р. Кундуз (Пул-и Хумри). В начале XX в. в Кундузе насчитывалось более 500 дворов, имелся базар с 200 лавками, 5 частных караван-сараев, 2 медресе. Город отличался пестротой национального состава. В нем жили афганцы, таджики, узбеки, хазарейцы, туркмены, арабы, белуджи и др.

76 Так мы перевели слово ***.

77 Местонахождение общины определить не удалось.

78 Яркенд — река, оазис и город в северо-западной части современного Синцзян-Уйгурского автономного района КНР на краю пустыни Такла Макан и в предгорьях хребта Кунлунь.

79 Имеется в виду Бадахшан.

80 Загирачи — старая крепость в северо-западной части г. Файзабада на правом берегу р. Кокча.

81 Фарсах — мера длины, приблизительно равная 6 км.

82 Cейид-бай — местность поблизости от Лайабе.

83 Имеется в виду Мир Падшах.

84 Или — точное местонахождение не выяснено. Вероятно, имеется в виду р. Или в Семиречье.

85 Тюря (Тура) — лицо из рода эмиров, наследник правящей династии.

86 Калмаки (калмыки) — народ центральноазиатского происхождения. Происходят от монголоязычных ойратов Джунгарии, часть которых в конце XVI—первой половине XVII в. переместились в нижнее течение р. Волги. Вели кочевой и полукочевой образ жизни. Сохраняли деление на племенные группы. В настоящее время живут в основном на территории Калмыцкой АССР и примыкающих к ней областях.

87 Ак-бури — тюркское племя, проживающее на севере Афганистана.

88 На полях приписка красной тушью: «Отправление кази в Или к тюре калмаков».

89 Баглан — город на севере Афганистана. Расположен на правом берегу р. Сурхаб (Кундуз) на высоте более 600 м. В нем в конце XIX в. проживало около 7 тыс. семей. В настоящее время главный город провинции Баглан. В 1970 г. он насчитывал около 103 тыс. жителей, в основном афганцев, таджиков и узбеков. В конце XIX в. население багланской округи было занято земледелием и скотоводством. В древности Баглан был одним из главных центров исторической области Тохаристан.

90 На полях приписка: «Чапан — [так] называют праздношатающихся людей, темных и дурацкого поведения, а также низших нукаров, не пользующихся доверием».

91 Аргу — местность в долине одноименной реки (одного из притоков р. Кокча) в 25 км к юго-западу от г. Файзабада. По ней проходила дорога, связывавшая Файзабад с Дараимом и Ханабадом. В долине р. Аргу длиной 30 км в начале XX в. было 8 кишлаков, в которых проживало около 1500 семей. Долина была заселена узбеками и таджиками, занятыми выращиванием зерновых культур и скотоводством. Кишлак Аргу был главным населенным пунктом долины. В нем в конце XIX в. насчитывалось 300 домов. Кишлак расположен на высоте около 2 тыс. м.

92 Базпаран — местность неподалеку от г. Файзабада.

93 Джулгар — гора около местечка Безпаран в окрестностях г. Файзабада.

94 Каракузи — местность и кишлак между Аргу и Пасакухом на берегу р. Кокча.

95 На полях приписка красной тушью: «Отправление Мирза Баши, главы племени ак-бури, в Или к тюре калмаков».

96 Рагдашт — крепость в долине p. Paг.

97 На полях красной тушью приписка: «Имя тюри калмаков Гулданг Джаранг». Имеется в виду джунгарский (калмакский) правитель (хунтайчжи) Галдан Цэрэн (1727—1745) (примеч. В. А. Ромодина).

98 Риги и Джулгар — горы неподалеку от г. Файзабада.

99 Точный смысл слова *** неясен.

100 Дарваз — историческая область, ранее находившаяся в зависимости от Бухарского ханства. Расположена по обоим берегам р. Пяндж (Амударьи) ниже Ванча. Правобережная часть Дарваза входит в состав Таджикской ССР. По русско-английскому соглашению (1895 г.) левобережный (запянджский) Дарваз отошел к Афганистану в обмен на районы Шугнана, Рушана и правобережного Вахана, вошедших в состав Бухарского ханства. Центром исторической области Дарваз был Кал'а-йи Хум (Хумб). Он располагался на правом берегу р. Пяндж. В настоящее время Кал'а-йи Хум является районным центром Горно-Бадахшанской автономной области СССР. В начале XX в. в афганском Дарвазе было 27 кишлаков. В них проживало более 20 тыс. человек, в основном таджиков, занятых выращиванием зерновых культур, хлопка, садоводством и ткачеством. Большая часть жителей афганского Дарваза исповедовала суннизм; были и немногочисленные приверженцы исмаилизма.

101 Каратегин — область в среднем течении р. Вахш (Сурхаб) и ее притоков. Расположена в предгорьях Каратегинского хребта. Заселена в основном таджиками. В настоящее время входит в состав Таджикской ССР.

102 Хитай — Китай. Многие из калмаков обитали на территории современного Синцзян-Уйгурского автономного района Китая.

103 В Афганистане обитает более 300 тыс. туркмен, в основном представителей племен эрсари, али-эли, сарыков, саларов, текинцев. Ведут кочевой и полукочевой образ жизни. Обитают на севере страны вдоль р. Амударьи в провинциях Балх, Фарьяб, Меймене.

104 Т. е. «достаточно тебе и того, что ты еще жив. . .».

105 На полях приписка тем же почерком: «Год 1161/1748».

106 Чахаб (Чиаб) — местность на левом берегу р. Пяндж между хребтом Рустак и районом Шахр-и Бузург. Входила в состав исторической области Рустак. В настоящее время относится к провинции Тахар в Афганистане. В Чахабе было более 30 кишлаков. В них проживало более 7 тыс. человек, в основном таджиков, занятых выращиванием зерновых, бахчевых культур, хлопка и льна. Так же назывался и кишлак, главный центр района, располагавшийся неподалеку от р. Пяндж. Там был обширный базар с более чем 200 лавками. Кишлак славился своими ремесленниками — сапожниками, кузнецами и плотниками.

107 Имеется в виду убийство Мирза Набата.

108 Хаш — местность на юге области Джирм. Расположена в долине р. Хаш-дара, которая впадает в р. Кокча с юго-востока. В этой местности было 11 кишлаков, в которых проживало около 2 тыс. человек — узбеков и таджиков, занятых выращиванием зерновых культур, мака и скотоводством. Садоводство из-за большой высоты не имело распространения. Хаш — также кишлак на берегу р. Хаш-дара, центр местности Хаш.

109 Биби — госпожа, хозяйка.

110 Бигим — знатная дама, госпожа.

111 Внизу листка приписка тем же почерком: «То есть Мир Падшах».

112 Имеется в виду р. Пяндж.

113 Дарайун — крепость, расположение которой осталось неясным. Вероятно, находилась, на правом берегу р. Пяндж.

114 На полях приписка тем же почерком: «Описание правления Султан-шаха» (Султан-шах I, сын Мир Падшаха).

115 В тексте «аз сари» — вероятно, слуховая ошибка писца вместо «сари». Очевидно, эта часть переписывалась под диктовку.

116 В тексте слова «ярмо» и «шея» ошибочно переставлены местами.

117 На полях приписка тем же почерком: «Событие [с] шахами страны Дарваз в 1162 г. х. / 1748-49 г.».

118 Шугнан — владение, располагавшееся по обоим берегам р. Пяндж от пределов Рушана до Горона. Правобережный Шугнан в 1883 г. был занят афганцами, но по соглашению между Афганистаном и Бухарой в 1893 г. был передан Бухарскому ханству в обмен на Запянджский Дарваз. Центр Афганского Шугнана — кишлак Бар Панджа. В Афганском Шугнане около 6 тыс. человек, занятых в основном выращиванием зерновых культур, садоводством, отгонным скотоводством и ремеслом.

119 Айлак — горная вершина в окрестностях оз. Шиве на востоке современной афганской провинции Бадахшан.

120 Гар-и Джувин — долина, перевал и небольшой кишлак в левобережном Шугнане неподалеку от Бар Панджа. Через долину проходит тропа, связывающая р. Пяндж с оз. Шиве.

121 Дамулла — учитель религиозный школы, медресе: вежливое обращение к человеку, известному своей ученостью и набожностью.

122 Хум, Кал'а-йи Хум (Кал'а-йи Хумб) — город на правом берегу р. Пяндж. Районный центр Таджикской ССР. В прошлом центр Дарвазского бекства.

123 На полях приписка тушью: «Тугме-шах, шах Дарваза».

124 Кашгар — один из древних городов Восточного Туркестана, расположен на берегу одноименной реки в центре плодородного оазиса. Приписка на полях: «Известие о приходе ходжей из Яркенда и Каш гара».

125 Указанный во «Введении» один из авторов сочинения Та'рих-и Бадахшан.

126 1163 год начался 11 декабря 1749 г. На полях приписка: «В году 1163 хиджры произошло бегство ходжей с тремя тысячами людей», «что не соответствует действительности, так как из нижеследующего видно, что эта дата относится не к бегству ходжей, а к предшествующему их воцарению. Бегство ходжей из Китая и прибытие их в Бадахшан произошло в 1759 г.» (Григорьев. О некоторых событиях, с. 32—33, пер., с. 34—35).

127 Коран III, 29.

128 Слово «отряд» приписано в виде вставки на полях.

129 Буне — дом. Здесь же на полях приписка: «12 тысяч».

130 Аб-и Джузгун — название правого притока р. Кокча (см. также примеч. 36) и одной из исторических частей г. Файзабада. Она расположена у слияния р. Кокча с ее правым притоком — р. Джузгун. В этой части Файзабада находятся развалины старого форта Загирачи.

131 Чтение двух-трех слов неясно.

132 На полях приписка: «По яркендскому и кашгарскому наименованию, старшего ходжу называют катта-ходжим или же чунг-ходжим, а младшего ходжу называют на их языке кичик-ходжим».

133 Лаб-и Ганда — часть г. Файзабада, прилегающая к форту Загирачи.

134 Муниш — письмоводитель, секретарь.

135 Мера веса, разная в разных местностях. Кабульский ман равен 56 кг.

136 Кушбеги — придворный титул. Первый сановник страны, военачальник и своего рода заместитель правителя при его отлучках. Первоначально кушбеги называли лицо, ведавшее общим состоянием ханского охотничьего хозяйства, и в особенности той его части, что была связана с охотой с ловчими птицами.

137 Дадха — высокий придворный чин, в обязанности которого входило доставление эмиру прошений, а также ответов на них просителям.

138 На полях приписка: «Вторичный захват области Каттаган».

139 Аб-и Ники — местность неподалеку от г. Кундуза, центра одноименной провинции на севере Афганистана.

140 Кубад-хан (Куват-хан) — правитель Балха и Каттагана в 50-е годы XVIII в. Неоднократно воевал с Йаридами. Погиб в сражении с Мир Мухам-мад-шахом — правителем Бадахшана.

141 В тексте синтаксическая неправильность.

142 Следующий абзац приписан в рукописи на полях внизу страницы; место вставки этой приписки в последнюю строчку обозначено в тексте пунктиром.

143 Здесь имеется в виду день рождения.

144 На полях приписка: «Третья [победа] — завоевание Paгa, a [Paг] является крепостью из [числа] древних крепостей той страны».

Paг — левый приток р. Пяндж. Впадает в него в районе Ямура — ниже Дарваза. Верхнее течение p. Paг до кишлака Йаван носит название Садде. Так же называется и район в долине p. Paг и ее притоков. В Paгe в конце XIX в. в 48 кишлаках проживало около 15 тыс. таджиков, занятых земледелием и скотоводством. В Paгe было развито гончарное ремесло и занимались промывкой золотого песка. Район Рага до присоединения Бадахшана к Афганистану был полунезависим от владений бадахшанских миров.

145 Йаван — крепость, находящаяся в области Paг. В крепости Йаван, бывшей ранее центром области Paг, находилась резиденция местных правителей. В области Paг имелось также два кишлака, один из которых, находившийся на правом берегу p. Paг, назывался Йаван-и Пайан (Нижний Йаван), а другой, располагавшийся на левом берегу в трех километрах выше по течению, носил название Йаван-и Бала (Верхний Йаван).

146 В подлиннике приведены четыре различных термина для обозначения разного рода соколов.

147 На полях приписки черной тушью: «Известие о прибытии Миз-раб-хана, шаха Дарваза, к крепости Paг» — и красной тушью: «Шах Дар-ваза».

148 Ша — местный вариант слова «шах». Часто входит в состав мужских имен собственных.

149 Рунджаб (Равинджаб) — район на границе Рага и Дарваза. Расположен в долине одноименной реки, берущей начало в отрогах хребта Сафед-Хирс и впадающей в p. Paг у Ямура.

150 Сиах Аб — местность на границе Бадахшана и Каттагана. Называлась еще Латтабанд — по наименованию перевала, соединяющего Бадахшан и Каттаган.

151 Бар Paг — кишлак в верхней части долины p. Paг. Расположен к северу от г. Файзабада. В начале XX в. в нем насчитывалось 130 домов. Через Бар Paг проходит дорога, связывающая Файзабад с плато Шиве.

152 Термин банд пояснен следующей припиской на полях: «То есть является перевалом, повыше и покруче». Имеет еще значение «плотина», «застава».

153 Марч — местность поблизости от Йавана в области Paг.

154 Дузанг — местность в области Paг неподалеку от Марча.

155 Зу — местность в области Paг поблизости от Йавана.

156 На полях выписано слово *** что представляет собой либо попытку исправления слова *** в тексте, либо попытку своеобразного его этимологизирования.

157 На полях приписка: «Завоевание области Читрал».

158 Дардистан — историческая горная область в верховьях долины р. Инд. Она занимает северо-восточные районы Кашмира и северные пределы Северо-Западной пограничной провинции Пакистана. Заселена в основном дардами —группой родственных этнических общностей, говорящих на языках индоиранской языковой группы.

159 Согласно приводимым А. Стейном на основании китайских источников данных, завоевание Читрала Султан-шахом имело место в 1764 г. См. Stein. Serindia, т. 1, с. 33.

160 Моманд — афганское племя численностью около 115 тыс. человек. Состоит из шести основных подразделений. Обитают в основном на территории Северо-Западной пограничной провинции Пакистана к северо-западу от Пешавара между реками Кабул и Сват.

Саларзай — один из родов-хелей восточноафганского племени таркалани, насчитывающего около 400 тыс. человек. Обитают в долине рек Бабукар и Чахармунг бассейна р. Панджкоры, притока р. Кабул, расположенных на западе Северо-Западной пограничной провинции Пакистана.

161 Имеется в виду проект завоевания Читрала.

162 Приводим целиком приписку на полях, объясняющую слово садда, переведенное нами здесь как «местность». Перевод: чсадда значит деха, или же общество (в тексте русское слово приведено в начертании знаками арабского алфавита. — С. Г.), то есть джама'ат данного поселения». Джама'ат соответствует волости.

163 Зибак (Зебак) — горная область в юго-восточной части Бадахшана. Расположена в долинах рек Санглич и Дех-и Гул, которые, сливаясь ниже кишлака Зибак, впадают в р. Вардудж. В начале XX в. в Зибаке насчитывалось 18 кишлаков. В них проживало около 5 тыс. человек, в основном таджиков, приверженцев исмаилизма. Жители Зибака были заняты выращиванием зерновых культур и скотоводством. Наиболее важные перевалы, связывающие Бадахшан с Читралом, начинаются в долине Зибак. Одноименный кишлак —центр горной области. Находится при слиянии рек Вардудж, Санглич и Дех-и Гул. В начале XX в. в нем насчитывалось более 50 дворов.

164 Имеется в виду вторжение в Читрал.

165 Соответствующий глагол в тексте имеет написание, отражающее живое произношение.

166 Вахан — историческая область в долине одноименной реки, являющейся верховьем р. Пяндж. Входит в состав Горно-Бадахшанской автономной области Таджикистана и провинции Бадахшан Афганистана. Заселена в основном ваханцами — одним из памирских народов. До 30-х годов XIX в. Вахан управлялся местными наследными правителями — мирами. До 1883 г. он находился в зависимости от бадахшанских миров, а с 1883 по 1896 г. был занят афганцами. С 1896 г. правый берег р. Вахандарья вошел в состав Бухарского ханства, а с 1905 г. правобережный Вахан находился в ведении русского начальника Памирского отряда. В конце XIX в. во всем Вахане насчитывалось 60 кишлаков, а население его левобережной части составляло около 3,5 тыс. человек, а по другим данным — около 6 тыс. человек (Исторический и политический газеттир Афганистана, т. 1, с, 183—185). Ваханцы в основном были заняты выращиванием зерновых и бобовых культур, а также скотоводством. Через долину р. Вахан проходили торговые пути, связывавшие районы Большого Памира и Бадахшана с Гилгитом, Канджутом, Кашмиром и Читралом.

167 Рахш — конь Рустама, героя древнеиранского эпоса.

168 Нуксан — труднопроходимый перевал высотой более 5300 м через хребет Восточного Гиндукуша. Соединяет Зибак с местностью Аркари в Читрале. Открыт лишь с мая по август.

169 Шугут (Шогот) — местность в Читрале поблизости от слияния рек Луткух и Шугут. Расположена недалеко от населенного пункта Читрал, столицы одноименного владения.

170 Лаху — другие, более известные названия — Лутхо и Луткух. Местность на севере Читрала. Находится в долине одноименной реки, впадающей в р. Читрал с севера. В долину Лаху из Бадахшана ведут перевалы Ду Pax и Нуксан. Лаху заселена народом йидга, близким и мунджанцам.

171 Драш (Дрош) — местность и селение на юге Читрала, расположена неподалеку от слияния р. Читрал (Ярхун, Кунар) с ее левым притоком р. Шиш.

172 Мастудж Джине — область в Читрале. Расположена в отрогах хребта Хиндурадж на берегу р. Ярхун и ее левого притока Мастудж. Местное название — Мастудж. В нем был расположен один из самых крупных базаров Читрала.

173 Тур-и Куп—один из притоков верхнего течения р. Читрал (Ярхун), долина в верхнем Читрале. Местное название — Тури и Турихо. Густонаселенная и плодородная долина.

174 Мур-и Куп — область в северном Верхнем Читрале, один из притоков р. Читрал. Местное название — Мурихо (Мулхо). Имеется в виду Читрал.

175 Монограмма, вензель: декрет, указ.

176 Йасавул — всадник, сопровождающий высокопоставленное лицо; младший чиновник по особым поручениям при хане, эмире, ответственный за сбор военной добычи и выделение ханской доли.

177 Пишхидмат — слуга, лакей. Находясь в услужении для разных мелких поручений при военно-административных чинах — мирах, хакимах, пишхид-маты за выслугу лет или за заслуги получали чины и переходили в сословие сановных лиц (Семенов. Бухарский трактат, с. 148).

178 Слово *** неясно, может быть, всадник.

179 Хатлан — историческая область в верхнем течении р. Амударьи между реками Пяндж и Вахш. Часто называется еще Хутталь, Хутлан, Хутталян. Его главным городом был Балджуан. В настоящее время входит в состав Таджикистана (см. примеч. 189).

180 Мавераннахр — арабское название районов Средней Азии, расположенных в междуречье Аму- и Сырдарьи. Топоним Мавераннахр (дословно «та местность, что за рекой») часто использовался средневековыми историками и географами.

181 Джайхун — арабское название р. Амударьи.

182 Ники Кал'а — местность на левом берегу р. Пяндж в области Чахаб.

183 На полях приписка красной тушью: «Хатлан есть древнее название области Кулаб».

184 Это предложение является вольным переводом первого, приведенного в тексте на арабском языке.

185 Хулийан — местность, нахождение которой осталось невыясненным.

186 Шагирдпиша — ученик, подмастерье, здесь паж.

187 Ходжа Джаргату — кишлак неподалеку от Рустака на дороге в Шахр-и Бузург. В нем было 39 дворов.

188 Словом «холм» переведен термин Сш, который объяснен припиской на полях: «Пушта значит холм или гора».

189 Кулаб (Куляб) — главный город Кулябской области Таджикистана. В древности центр обширной исторической области Хуттал. Впоследствии центр Кулябского бекства, зависевшего от Бухарского ханства. Расположен в долине р. Яхсу.

190 Тахтабад — местность и крепость поблизости от Хулийана.

191 Машхад — левый приток р. Кокча (впадает в нее ниже Кишма у кишлака Гумбаз); район области Кишм, лежащий в долине р. Машхад. В этой долине в XIX в. имелось три кишлака, именовавшиеся: Булуг-и Машхад, Сара-йи Машхад, Иск-Машхад. Эти три кишлака, находящиеся неподалеку от дороги Файзабад-Кундуз, в конце XIX в. слились в один. В нем было более 150 домов. Кишлак был заселен белуджами, занятыми скотоводством.

192 Нусратабад — крепость, построенная мирами Бадахшана, в районе Машхада на границе с Таликаном и Кундузом.

193 В тексте приведены оба тюркских названия этой птицы — будана и бильдарчин.

194 Маулави — ученый муж. Кроме того, дервиш ордена Мавлави, основанного в Малой Азии в XIII в. известным персидским поэтом и религиозным деятелем Джалал ад-Дином Руми.

195 Зикр — специальное моление, заключающееся в прославлении Аллаха в определенных выражениях, громко хором или тихо про себя. Зикр был громкий и тихий.

196 Каландарбача — ученик или спутник каландара — странствующего дервиша или аскета, для которого он выступает в качестве наставника.

197 Ряд традиционных эпитетов в переводе опущен.

198 Надим — наперсник, советник, фаворит, близкий друг царствующего лица. Далее длинный ряд традиционных эпитетов в переводе опущен.

199 'Абд ал-Кадир Бидил — выдающийся персоязычный поэт, живший в Индии. Оставил богатое поэтическое и прозаическое наследие. Многие его произведения написаны в духе суфийской мистики. Пользовался большой популярностью не только в Индии, но и в Афганистане, Средней Азии, Иране. Годы жизни— 1644—1721.

200 Мутаввал — поэтический размер.

201 Смысл этого миера' неясен.

201а В тексте — *** , слово, объясняемое на полях примечанием: «значит — брат».

202 Приписка на полях: «Происшествие [с] Наваб Шах Вали-хан Афганом. . .» Наваб Шах Вали-хан Афган был вазиром в царствование Ахмад-шаха Дуррани.

203 Ахмад-шах Дуррани — основатель и первый шах Дурранийской державы. Правил с 1747 г. по 1773 г.

204 Туранские земли — так называли земли, заселенные тюркскими племенами. В данном случае земли, заселенные в основном узбеками.

205 Туркестан — дословно «страна тюрок». Термин условен, и его значение менялось. В XIX—начале XX в. признавалось наличие русского, китайского и афганского Туркестана. Под русским Туркестаном подразумевались территории, простирающиеся от Каспийского моря на западе до границы с Китаем на востоке и от Арало-Иртышского водораздела на севере до границы с Ираном и Афганистаном на юге. Для СССР термин «Туркестан» иногда выступает синонимом выражения «Средняя Азия».

206 *** Так следует читать, несмотря на поставленную в тексте огласовку

Дуррани — одно из крупнейших объединений афганских племен, насчитывающее около 1,5 млн. человек. Проживает в основном на территории Гератской, Фарахской и Кандагарской провинций Афганистана. Выходцы из этого племенного объединения в середине XVIII в. основали мощное военно-феодальное государство — Дурранийскую империю — и вплоть до 1978 г. занимали господствующее положение в Афганистане.

207 Хазараджат — обширная историческая горная область в центре Афганистана, заселена в основном племенами хазарейцев (народа тюрко-монгольского происхождения, говорящего на языке дари) и афганцами-пуштунами.

Точные границы Хазараджата установить сложно. А. Е. Снесарев определял их так: «Восточная граница этой территории лежит на меридиане перевала Унай; западная — на меридиане, пролегающем между Мургабом и Меймене. Северная граница пролегает южнее широтного колена хребта Банд-и Туркестан, а южная — почти совпадает с параллелью города Газни. Восточную часть этой большой территории занимают хезары, а западную — аймаки, где пролегает разделяющая линия, нет определенных указаний» (Снесарев. Афганистан, с. 123—124).

208 Имеется в виду упомянутая выше хирка.

209 Иманабад — местность вдоль дороги Таликан — Нусратабад.

210 Рисаган — перевал поблизости от г. Файзабада.

211 Выражение неясно. Термин «илджари» имеет значение «доброволец», «партизаа», “Возможна ошибка в тексте. Вероятная трактовка —*** — ополчение.

212 Ил-Васита — местность между Пасакухом и Чахабом.

213 На полях приписка красной тушью: «Ил-Васита — место между Чахабом и Пасакухом».

214 В тексте на месте имени — пробел.

215 Шараб — вино, напиток, в данном случае алкогольный.

216 Бирун — мужская половина дома.

217 Чилим — прибор для курения, в котором табачный дым для очистки проходит через слой воды или розового масла.

218 Кул — местность неподалеку от Рустака.

219 Дихвари — кишлак, расположенный в 28 км к юго-востоку от Рустака неподалеку от р. Кокча. Заселен белуджами.

220 Ил-Кашан — кишлак в районе Рустака, населенный белуджами.

221 Сар-и Рустак — населенный пункт в 20 км к юго-востоку от кишлака Рустак в предгорьях хребта Сар-и Рустак. Расположен на полпути между кишлаком Рустак и р. Кокча. В нем было 100 таджикских дворов.

)
Текст воспроизведен по изданию: Та'рих-и Бадахшан. Москва. Наука. 1997

Еще больше интересных материалов на нашем телеграм-канале ⏳Вперед в прошлое | Документы и факты⏳

Главная страница  | Обратная связь
COPYRIGHT © 2008-2024  All Rights Reserved.