№ 8. 1809 год. Проект хозяйственного поправления Дубровенского графства по смерти К. Любо мирского

Примечании, относящиеся до дубровенской экономии, в чем требуется исправление оной.

1-е. Новой штат официалистов довольно достаточен для управления и исправления всех дел внутренних и по процессам. Нужно только пополнить оной надлежащими каждому месту инструкциями, без которых теперь произвольно почти управляются. Между прочем необходимо ограничить власть ключевых економов, названных инспекторами, которым теперь вольно не исполнять предписаний економической канцелярии, буде не по их мыслям покажутся. Не менее же узнать покороче достоинство и способность занимающих теперь места сии, ибо от поведения их, яко ближайших начальников, зависят наиболее зло и добро для крестьян.

2-е. На сельские запасные магазейны необходимо обратить особенное внимание — из огромных зделались так малыми, что не токмо на пропитание, но и на посевы крестьян веема недостаточны. Разстройка сих источников сельскаго богатства и благосостояния, так как и скарбовага провента, началась еще при жизни покойного князя Ксаверия Любомирского по успехам хитрости и обманов арендующих питейныя продажи и прочих евреев. Пространную об оных историю предоставляю словесному изъяснению. Что же касается способов к поддержанию от вящшаго упадка, угрожающего почти опасностию по случаю настоящего неурожая, кажутся быть ближайшими следущия. 1-е. Строгое запрещение и строгий надзор, чтоб евреи ни под каким видом и ни за какие деньги начеты и претензии свои не смели требовать, паче же ездя по деревням всячески вымогать, отнимать и грабить хлеб у крестьян, так как в настоящем году, и не позволено было им раздавать онаго взаем, а снабжалась крестьяне из сельских магазейнов и проценту скарбового. 2-е. За таким охранением оного от [99] хищных евреев строго предписать магазейным писарям и прочим по сей части начальным смотри/гелям, чтоб, не упуская времени, старались собрать хлеб, по крайней мере розданной в настоящем году, а где урожаи получше, то сколько можно и из недоимочного прежних лет, не смешивая в амбарах худого с хорошим, годным для семян, чего не без вреда пред сим не наблюдалось. Строгое исполнение сего по крайней мере облагонадежило бы достатка теперешнего збору на будущий посев крестьянских земель, которых сами засеять окажутся действительно не в состоянии. 3-е. Пред сим разпределялась раздача на посевы по количеству крестьянских тяглых земель, а на пропитание по числу душ, и так получали долго не токмо нуждавшияся, но и те, кои без того обходиться могли, отчего делался недостаток суще нуждавшимся, в котором принуждены были убегать к заемам на чрезвычайный рост у евреев и тем разоряться до последнего. В отвращение сего надлежало бы местным начальникам узнать самовернейше частное каждого состояния и по мере того определять раздачу, что кому необходимо как на посевы, так и на пропитание, употребляя на последнее худшее зерно, негодное на семена.

Как же за сохранением на оные теперешняго збора веема мало оставаться может к раздаче на пропитание до нового урожая, без которой едва ли десятой хозяин обойтится может, то чтоб недопустить до голоду и разброду, можно принять заблаговременно следующия меры. Во-первых, понудить арендарей и прочих евреев к неотлагательному взносу в провент и магазейны занятого ими в оных разного хлеба, поныне в надсыпье в доимке на них числющагося. Во-вторых, постаратся прилежнее посредством местных там поверенных взыскать таковыя ж доимки и на поместных обывателях состоящия, а когда можно, то и денежные долги как на первых, так и на последних имеющияся. Чего же и за сим доставать не будет, то занять или купить заблаговременно. Заем или покупка на необходимость сию может обойтиться без ущерба доходов, ибо раздача приобретеннаго оными хлеба должна выручаться с прибылью из будущаго урожая, а на случай доимки можно заменить оную из жатвы пустотных [100] земель, на которых в настоящем году немало засеяно ржи из провента. Весною же можно довольно посеять и ярового хлеба, а из которых до сего обагащались евреи, держа оныя на аренде почти за ничто. Сверх сих ресурсов тщательный местный правитель обдумает и другия, когда занятся тем заставит необходимость.

4-е. Продолжание посевов чрез несколько лет на пустопорозжих выше сего упомянутых землях, миром в каждом выборстве обрабатываемых, и обращение плодов с оных в запасные магазейны веема бы поправили недостаточное теперешнее состояние оных, а солома и сено с сих же земель довольно бы заменяли малой платеж, который вносили арендари, пользуясь оными. Новой тягости крестьянам чрез то не зделается, ибо они обработывали уже земли сии в пользу жидов, которыя по сему прожекту обратились бы в их собственную. К вящему же поддержанию упоминаемых магазейнов надлежит единожды навсегда запретить евреям раздавать хлеб свой крестьянам на рост, ибо сей промысел, безращетно им до сего времени позволявшееся, опустошил сельские магазейны, а крестьян разорил до крайности. Они были не властны в жатвах своих и плодах с оных. Арендари смотрели за оными как за своею собственностию. Весь почти хлеб из-под цепа переносился в их амбары, из которых ссужали уже вновь на будущую жатву и то самым только надежным к отдаче, а бедных отсылали в магазейны, отчего в оных накопились неизчетныя доимки. Сверх того, необходимо смотреть прилежно за поведением магазейных писарей и поверенных, с стороны которых пред сим нередко примечались злоупотребления как в затруднительных и неакуратных раздачах, так и в зборах. Евреи наипаче старались интересовать их, чтоб не мешали им взыскивать долгов своих прежде магазейных. Некоторые економы или инспекторы для усугубления жалованья и других авантажей своих взяли на себя и должность писарей мирских магазейнов, отчего нельзя тоже ожидать доброго кроме злоупотребления и неисправности в обеих должностях. Лучше [101] бы было, чтоб каждой магазейн имел особого писаря, а економы чтоб наблюдали за их поведением.

3-е. Сверх вышеупомянутых пусторозжих земель в обрубах деревень суть еще в веема знатном количестве застенные запасные земли с покосами, которыя тоже содержали на откупах евреи за веема малыя цены. Уничтожение во всех частях откупов сих, отяготительных для крестьян и безполезных для скарбу, обещает немалое приращение доходов из сих земель. Зделанный по сему предмету теперешним правителем економической конторы господином Шалькевичем план, кажется быть небезосновательным и точию исполнение оного в отношении до заведения новых фольварков или колоний требует времени умерения и соображения с теперешними силами и состоянием дубровенского имения. В нем предполагается завести вновь на помянутых землях с лишним 30 колоний или фольварков, которых несколько уже отчасти и заведено, но толь велико число оных, во-первых, не может построиться без лишняго отягощения крестьян, без важного вдруг ущерба в лесах, которыя и без того не так уже изобильны и без иждивения на прочия материалы и заведении хозяйственныя. Во-вторых, отделение к оным необходимого количества крестьян не может быть без ущерба старых фольварков, верный доход уже приносящих, а можно завести сих новых фольварков или колоний умеренное число на лучших землях и при хороших выгодах особливо там, где имеются уже какия ни есть скарбовыя строении и где можно отделить к оным крестьян без ущерба старых фольварков в потребном достатке рабочих, ради чего стоит истребовать и раземотреть план сей во всех частях и обстоятельствах. Впрочем, какое ни зделается о сих землях под названием дольных пустошей положение гораздо будет полезнее, нежели был до сего откуп еврейской. Самая даже отдача некоторых частей по контрактам вольным хлебопашцам, которых там иметь нетрудно, может зделать важное приращение против платежа евреев. [102]

4-е. Отдача фольварков в аренду кажется быть лучшим способом к получению из оных верного доходу, нежели скарбовое хозяйство, не приносившее и половины теперешняго за местными разходами самое даже хозяйство несравненно в лучшем теперешнем виде и состоянии у арендаторей, нежели было за управления скарбовой економии. Всяк надеясь владеть даже старатся по мере возможности удабривать и приводить оныя в устройство, предполагая в том и собственную пользу и оберегаясь нарушить кондиции контракта. Однако ж благонадежнее арендовать оныя опытным хозяином из обывателей поместных, имеющих на ответ состояние, нежели жидам, которым владеть крестьянами неприлично и которые во всех к ним прикосновенностях своих привыкли обижать и обманывать. Касательно определенных к фольваркам пригонных крестьян, обработывающих оныя и служащих сторожу, надлежало б зделать поверку, ибо одни имеют мало рабочих, а другия в лишку, отчего первыя обижаются неуспехами против других, и крестьяне в очередных повинностях больше других несут тягости. Нужно затем уравнение соразмерное по числу моргов в пахотных полях и прочих обработываемых угодьях.

5-е. Крестьяне дубровенского графства разделяются на три класса: на глухокуничных, на куничных и на пригонных. Первыя платят только с тяглой уволоки земли по 40 рублей, а от всяких барских работ должны быть свободны. Вторыя по 20 р., и сверх того должны служить згоны или уроки на жатвы, сенокосы, на веяния строении, на пруды, доставлять в дубровенской провент дрова и разныя на строении материалы, чем, а также и нередко случавшимися по подрядам поставками, отягощались лишне и почти до крайняго разорения, со временем же обработывали и пустошныя земли с покосами в пользу евреев. Третие платят по 6 р. и служут по 4-е дня в каждую неделю пригону в фольварки, а сверх того отбывают в оных чередою сторожу и ходят с куничными на вышеупомянутыя сенокосные и [103] жатвенные уроки. В прочем произвол начальника, сверх обязанностей по инвентарям налагал на куничных так и на пригонных всякия поставки по подрядам и всякия работы какия ни случались, от чего оба класса сии веема много потерпели разстройки в своих хозяйствах и недостатка в лошадях.

Теперь же, когда резыденция в дубровенском доме по прежнему не существует, когда все почти фабрики и строении оставлены, когда все официал исты живут по квартирам на денежном жалованьи, затем мало уже требуется поставки дров, материалов и прочаго. К тому, когда пресекутся безкорыстныя для скарбу и для волости отяготительныя подряды, а от жидов отнимутся обширныя на пустошах пашни и сенокосы, тем самым пресекутся и лишния сверх определенных инвентарем тягости крестьян, выше сего упомянутыя, тогда сим веема уже можно будет умножить клас глухокуничнаго оклада и возвысить оброчной платеж с оного, а также и с последних двух классов, что нимало не останется к тягости в уважении превосходных теперь цен на все сельския продукты и наем в извозы и работы.

Прибавка на глухокуничных по 10-ти, на куничных по 5-ть, а на пригонных по два рубли составило б важное приращение из целаго графства.

6-е. Сверх тяглых в обрубах деревень крестьянских земель позволено им употреблять из запасных застенных угодное количество десятин пахотных и сенокосных с платежа от каждой в полях по 1 р., а в лесах по 5 коп. Зажиточные в семействе и в достатке лошадей сочли выгоднее для себя набирать больше десятин застенных, а менше держать тяглой земли, а особливо живущия в местах лесных. Якож в выборстве Гусинском, поступающем теперь во владение княгини, отчасти же в ключах любавицком, межевском и сырокоротнинском многия из зажиточных содержут тяглой земли только по четверти и по полуволоки, а десятину по 30 р. и более. Злоупотребление сие надлежало б отменить при теперешнем составлении новых инвентарей, наипаче ж [104] в выборстве гусинском определен каждому хозяину тяглой земли по числу рабочих душ и возвышением с десятин платежа, из чего также можно ожидать приращения доходу. 7-е. Фольварок Александров, поступающей теперь во владение княгини имеет два огромнейшия выборства — орловицкое или александровское и гусинское — числющие до 50000 мужеских душ, из коих едва ли небольшая половина, содержа мало тяглой земли, состоит на пригонном окладе. Затем выборства сии мало приносят оброчного доходу, а составляет много лишнего для одного фольварка пригону. По сей причине и из уважения, что выборство гусинское отделяется от оного фольварка рекою Днепром, делающую затруднение в переправе пригонов, назначено было для оного выборства завести и построить за рекою другой фольварк, где и прежде существовал за владения князя Потемкина под названием Бонницы, которого довольно хорошия земли с обширными лугами обработывались пригоном в числе пустошей в пользу еврея арендаря Красновского. Теперь, когда помянутое выборство отдается во владение княгини по старому инвентарю в неустройстве его без фольварка и приращения с оного доходу, в таком случае последует немалой ущерб в доходах с остального имения в управлении опеки со всеми долговыми тягостями остающегося, ибо чем менше в занятой княгинею части покажется доходу, тем более доведется прибавлять ей деревень для дополнения 50000 р. Лишней же пригон, которого теперь в Александрове с лишним вдвое против надобности, в доход не полагается, а пустошныя земли и сенокосы, под новые фольварки назначенные, по прежнему на оные по контракту арендаря Красновского составляют теперь самую безделицу. Ради чего при составлении теперь для княгини инвентаря, за определением на упашку фольварка Александрова соразмернаго с прочими числа пригону, надлежало б остальных крестьян посадить на глухокуничном окладе, наиболее же в выборстве гусинском с добавкою крестьянам по числу душ тяглых земель, впусте теперь лежащих. [105]

8-е. В контрактах на питейную продажу между прочем предохранено, что крестьяне не прежде могут продавать по воле скот, пеньку и прочия товары, пока не откажутся от покупки оных арендари, которыя под сим предлогом разпространили неограниченное право свое ко всем товарным продуктам и забирали оныя на щет безместных долгов или же платили по произволу своему самую малость. Уничтожение несправедливых кондиции сей послужило б тоже немало к облегчению и поправлению состояния крестьян.

9-е. Промысел евреев, устремленный во всех частях на изнурение крестьян, а малой авантаж для скарбу зделал откуп под названием "лишек" в тяглых землях. За владение князя Потемкина все деревни ограничены и всякому крестьянину нарезаны полосы тяглой земли, сколько содержать оной желали по состоянию своему. Из сих полос и вообще из обруба тяглых земель изключались и не полагались в щет уволок неудобные на пашни и сенокосы частицы, которые со временем трудами крестьян зделались удобными. Жиды назвали оныя лишками, взяли на откуп и под сим видом отрезывали для себя из полос самыя лучшия куски, а даже и огороды, которыя крестьяне принуждены были в необходимости своей откупать от них угодными им платежами. Кажется, что и сей несправедливый налог, отвлекающей притом хлебопашцев от удабривания неудобных земель, уничтожить должно.

10-е. За покойнаго князя Ксаверия Любомирскаго настроено множество огромных корчем для жидов не токмо при трактах, где быть им прилично, но и в глухих углах. Как же теперь правительство назначило убавлять оныя по частям в каждом году, то построенныя не при трактах могут быть обращены в фольварки на хозяйственные строении, паче же в новоназначенныя колонии в охранение стоячих лесов.

11-е. Много есть водяных мельниц на ручьях и речках, летом высыхающих, а зимою вымерзающих, которые строение и починки много требуют, материалов и рабочих в тягость крестьян, а пользы и доходу ничего почти не приносят, напротив же того, вредят еще заливом сенных покосов и годных на оныя плоскостей, которые более зделали [106] б доходу, нежели безполезныя мельницы сии. Уничтожение таковых убавило б также лишних для крестьян тягостей, умножило б хороших покосов, а местами и пахотных земель.

12-е. Начатая покойником осушка мхов и болот под названием реретейских, на несколько миль простирающихся и составляющих более тысячи уволок, открывает теперь великую пользу и выгоды. Проведенные от речки Выдрицы вверх рвы и каналы немало открыли уже хороших покосов и годной пашни тому, где пред сим вода никому приступу не давала и продолжение начатой копки час от часу умножали б к важному приращению с оных доходов. Продолжение ж оной может сопровождаться тамошними крестьянами таким образом: веема много есть таких семейств, в которых довольно работников, а не имеют лошадей. Из таких назначить в грабары за обыкновенный там на лето платеж, на щет которого изкупляются для таких семейств лошади, в чем и без того скарб нередко помогать им ссудою бывал принужденным. Итак небольшое на сие иждивение, особливо в таких местах, где скорее ожидать можно плодов и доходов с осушки, делало бы две пользы — крестьяне имели б лошадей, а прибыль угодей приращало б доход, могущей со временем стократно возвратить иждивение.

В прочих частях подобныя примечании дополнятся по времени, ежели сии заслужат уважение.

(Приписка по-польски): Замечание поданное его светлости Бакунину Дубинским.

НИАБ, ф.3258, д.84, лл.323-327 об.

№ 9. 23 сентября 1800 г. Письмо Г. Державину витебского маршалка А. Коссова с перечнем первоочередных нужд дворянства

Получено сентября 28-го

Ваше высокопревосходительство, милостивый государь! Находясь немалое время при Вашем высокопревосходительстве в объезде губернии, совершенно удостоверился я о благонамеренных Ваших расположениях к общей пользе белорусских [107] обывателей и для того приемлю смелость донесть волю о некоторых их нуждах.

1-е. Большая часть российских губерний платют государственные подати одни только денежныя, а Белорусская губерния не только наравне те же денежные платит, но сверх того вносит в казенныя магазейны с каждой мужеска пола ревизской души по 4 гарнца ржи, а как Вашему высокопревосходительству давно уже известно, что здешняя губерния хлебопашеством не изобильна, то таковая подать необходимо умножает здесь недостаток в хлебе. 2-е. В 1794 году уничтожены в Белорусской губернии казенныя соляныя магазейны, для народнаго продовольствия служившия, и потому она, получая из Риги только ценою свыше рубля пуд соли, терпит и в сем ощутительную нужду, в то время, когда соседния губернии Смоленская и Псковская довольствуются казенною солью. 3-е. К подрыву белорусских помещиков вывозится жидами из здешней губернии множество в Лифляндию хлеба, а оттуда и из Малой России привозится сюда большое количество горячаго вина, делаемаго с некоторою здобою (как многие утверждают, вреднаго для здоровья человеческаго).

Не оставьте Ваше высокопревосходительство белорусских обывателей милостивым Вашим покровительством в исходатайствовании высочайшей монаршей милости как о сложении хлебной подати, так равно о доставлении удобнейшаго средства к получению для народнаго продовольствия соли и о пресечении вывоза из здешней губернии хлеба и ввозу в оное горячаго вина. Я, принося о сем от имени всего дворянства высопокорнейшую прозьбу, имею честь быть с глубочайшим высокопочитанием и совершеннейшею преданностию,

Вашего высокопревосходительства, милостиваго государя покорнейший слуга Антон Коссов, маршал Витебский, заступающий место губернскаго маршала.

Сентября дня 1800 года.

РГАДА, ф.181, оп. 3, д.225, л.99 об. — 100 [108]

№ 10. Описание свойств и качеств белорусских крестьян

Хотя без сомнения всякий знающий историю бывшего королевства Польскаго утвердит, что Смоленск, Великие Луки, Дорогобуж и Можайск были тем же народом, что и белорус, с удивлением однакож приметить можно разницу о нравах крестьян белорусских и тамошних.

Мы видим смежных нам провинций крестьян по большой части трудолюбивых, прилежных к земле и смело сказать можно изобилующих во всем. На случай хлебнаго неурожая их промысел в извозах и по способности места приискиванные обороты заступают предвидимый недостаток. Они почти никогда не требуя помощи от владельца несравненно большую им прибыль делают так в платеже оброку, как в обработывании господских полей. Словом, их проворство в удивление приводит наших ленивцев, почитающих ощутительную истинну за невозможность. Напротив того, белорусские крестьяне завсегда ленивы к трудам, от всех промыслов чужды, в собственном хлебопашестве не проворны, угрюмы, вечно своему владельцу нерадеющие, не забочующиеся о предбудущим, в случае неурожая поставляющие долгом помещика снабжать их так на прокормление, как и на посев полей хлебом, а при изобильной жатве неумеренные в пище и расходах.

Дни праздничные, которых они сверх обыкновенных множество выдумали, обращают в пьянство и на безполезную праздность, в одежде неопрятны, к домам своим столько привязаны, что всякий промысел, требующий отдаления от домов, есть для них противен и невозможен. Они по всяким слухам скоро прилепляются и рады возставать противу своих помещиков, смело клевещут всякую ложь, а обличены во оной, приходят в робость отнюдь не угрызением совести или стыда, но опасаясь наказания, в чем, кажется, следуют они примеру жидов. Таков есть нрав белорусских крестьян, поводом чего назначаю я первое.

Свободные прежде бывшие переходы от одного помещика до другаго. Второе, непрерывную связь с жидами, от коих, [109] кажется, заняли они образ лености, лукавства и лжи, а потому малое бдение о домостроительстве и распостранении хлебопашества. Политика сих тунеятцов видела неисчерпаемую прибыль до тех пор только сушествующую, пока находился белоруский крестьянин в таком невежестве, ибо нерешительный себе самому не может знать цены трудов, а не видящий лучшего для себя примера завсегда следует прежнему обыкновению делать так, как его предки делали, отчего происходит, что здешние крестьяне ничем более не огорчают, как установлением новых порядков, к их же благу относящихся, возстав целыми селами противу всякой новости за то только, что того у них доселе не бывало. Изгнание жидов из российских соседственных нам областей истребило в тамошних крестьянах то зло, которое тем времем паче в здешних вкоренилось, а потому и уменьшение оных или ограничение в их свободах, конечно, и белоруских крестьян совсем исправить может.

Изъяснение причин особеннаго доверия и приверженности здешних крестьян к евреям.

Желая узнать средства, коими евреи приобрели себе здешних крестьян доверие, и, пользуясь оным, тем свободнее их обманывать, должно коснуться времен, в коих непросвещение так крестьян, как и владельцев хитрому сему народу способствовало. К лутчему успеху они, как выше сказано, под видом торговли занимая все то, без чего крестьянин обойтись не может, сделались нужными народу, никакого промысла не имевшему, кроме скотоводства и хлебопашества. Хитрость же их и пронырство, умеющие подражать слабостям темных крестьян, а владельцам блистать в глаза промыслом, якобы прибыль в их доходах, вперила с обеих сторон мнение, что они суть полезны. Таким образом, чрез несколько веков мало просвещенные обыватели до такой степени были ослеплены их лукавством, что теми только довольствовались доходами, каковые разорители их имения им открывали, а крестьяне запутаны их обманом казались быть более преданы своим грабителям, нежели [110] помещикам. Скудность тогдашняя в уездах и малое бдение помещиков о состоянии своих подданных по причине вольности перехода от однаго до другаго заставляло бедных крестьян искать у жидов кредита, которой даван им был с удвоенными процентами, отчего неоккуратность в отдаче подвергала их вящему овладению.

Тогда-то жиды, пользуясь их крайностию, обзадачивали нуждающихся в их помощи, полагая цену по своей воле на будущие прозьбы, отчего произсходило, что трудолюбивой все свое приобретение видел быть в руках заимодавцев прежде, нежели оно доспело. К легчайшему же исполнению таковых замыслов способствовала им большая часть имений, знатным вельможам принадлежащих и завсегда наемными смотрителями управляемых, которые, имея в виду собственную прибыль и желая скоро при таком случае обогатиться, не иначе узнавали о положении вверенных им деревень и ни чрез кого более ни приобретали свои собственныя прибыли, как только чрез жидов. Они им открывали часть известных себе средств к скорейшему обогащению. Они наставляли, как придираться к истежанию богатейших, какие налагать подати на крестьян, занимая всегда таковые налоги под свои контракты, отчего была вечная связь управляющих с жидами, ибо от всякаго заключенного контракта находилась частица прибыли главноуправляющего, а от тех возлагалась явная тягость на крестьян, хитро запутанных кондициями контракта. Чрез таковой то способ не был никогда в состоянии крестьянин удовольствовать претензии лендов, а главноуправляющие обузданы соучастием не были в силах им сопротивляться, но напротив того удовлетворяли все претензии строгим взысканием. Вот как лехко открытая ныне хитрость жидовская ускорила занять в свои сети и владельцев и крестьян.

Всеобщая связь сего народа, имея в предмете одно только обогащение от чужих трудов, благомыслие, честность, стыд и справедливость отвергнули яко себе непринадлежащее, а утвердив правила свои на обманах, тем паче привлекали к [111] себе черный народ ко злу весьма склонный. Они от трудолюбивых и постоянных крестьян, корыстовались безстыдным умножением претензий, поставляя за ничто явное уличение во лжи и подлости. От пьяниц и ленивцев пользовались их вечною себе преданностию и непрерывным по корчмам служением, давая у себя прибежище всякаго рода воров и похищению даже собственных помещичьих имуществ, привлекали к себе таковаго сорту людей свободным с ними обхождением и терпеливым снесением ругательств, даже и самих побоев тогда, когда прибыль от злодея им доставлялась. Они не щадили ничего для закрытия известных злодеяний своих сообщников, стараясь безстыдно оные покрывать, охотно приступали к ложным и безсовестным свидетельствам, словом, трудолюбивые и ленивые, богатые и бедные, воздержные и пьяницы, постоянные и развратные, каждый в своей способности служили в пользу их алчному корыстолюбию до тех пор, покамест связь их не сделалась бременем несносным в народе, а чрезмерныя злодеянии ощутительными.

Картина истинных качеств еврейскаго народа, много описанная, может статься, что в мнении их покажется слишком дерзкая, но как я не о всех генерально евреях подобно сужу, то и они конечно не должны отрицаться от той истинны, что вышесказанные их хитрости по всем городам, местечкам и деревням в полной мере действовали и действуют, а я взаимно соглашусь на то, что могут быть и между ими добраго свойства люди, хотя еще до сих пор их видеть мне не удалось.

Чрез моего посланнова получил вашей руки и искренно был порадован, что вы здоровы, а то мерские жиды разгласили, что вы при последнем издыхании, что крайне меня огорчило, принужден послать без письма об узнании от вас по всегдашней моей к вам привязанности. Да благословит вас всемогущий творец в ваших трудах быть здорову в изгнании иудеев, кои у невинных здешних крестьян и по предубеждению глупости дворян всю кровь высасывают. [112]

Вы справедливые причины нашли, жиды и здешнее правление, представьте, все лето жиды курят как-то по разным местечкам, а особливо по границе великороссийской, то как хлебу не быть дорогу и по разным закупкам, не допуская привозить на торги, перекупают и свою цену ставят по краткости время. Польза ж вами зделанная нам ощутительна по уничтожении цен хлеба, ибо вместо 1 рубля 40 копеек пуд ржаной муки, которая была, теперь продается мукою пуд 90 копеек. Не знаю, известно ли вам, нужно б прекратить для пользы общей екзекуцию в случае недоимок. Подушные. По здешним обычаям помещик или выборный, собирая подать казенную, иногда на свои с жидами обороты издерживают, то посылать экзекуцию на щет всех крестьян четырех солдат с десятью худыми лошадями для откормки овсом и сеном, что случается месяц и более, то, когда в податях недобор, сельских начальников брать под стражу и на щет обывателей лошадей своих откармливать земскому суду в разорении невинных крестьян осудительно. Второе, естли б вы разсудили на ревизскую душу положить по ведру вина, а где местечко имеющее всякую неделю торг положить годовую пропорцию две тысячи ведер, то известно по урожаю, сколько выкуривалось бы в городах с контракту присутственнаго места, желающие поставляли бы и чрез то соседственные губернии, Смоленск и Псков не терпели бы в откупах убытков в казне, а затем, что у обывателей в остатке хлеба, можно видеть и чрез то и право здешнее ограничило бы. Куба же можно клеймить и за что можно с ведра пошлинную положить, что могло взамен четвериков итти с ведра по пяти копеек, а в городах, как-то пользуется дума купеческая, то с купцов в пользу казны равномерно, но с поставщиков, заклеймя куб, пошлинную с ведра не брать. Вот мои размышления, кои сообщаю по дружбе моей всегдашнею к вам, с которою навсегда останусь доколе жив искренним почтением Ваш вернопокорнейший слуга

Г. Д. З. РГАДА, ф.181, оп. 3, д.225, л.166 об. — 170 об. [113]

№ 11. 4 сентября 1800 г. Начертание о положении Белорусской губернии гражданского губернатора П. Северина

№ 1. Копия. Получено сентября 5 дня 1800 года.

Ваше высокопревосходительство, милостивый государь Гавриил Романович!

Почтя удовольствием Вашему высокопревосходительству мои начертании о естественном положении белорусскаго края, честь имею препроводить оныя со вмещением всего того, что частию мною примечено, а частию испытано.

Белорусская губерния гиографическам положением своим разделяется на две части — полуденную и северную. 1-я составляется из уездов Рогачевскаго, Мстиславскаго, Чаусовскаго, Могилевскаго, из части Оршанскаго и Сеннинскаго, имея плодоносную землю и довольно лугов, изобилуемых хлебом, скотоводством, лошадьми, пчелами и такими продуктами, за которые ежегодно наличные деньги, как за пеньку, семя льняное и конопляное, мед, липец и прочее, в случае же недостатка покупает нужное по смежности из малороссийских губерний за умеренные цены без затруднения, отчего те уезды никогда не бывают подвержены такому случаю, какой в нынешнем году воспоследовал в северной части.

Северной же части уезды: Витебской, Полоцкой, Люцынской, Себежской, Невельской, Городецкой, часть Оршанскаго и Сенинскаго (кроме Динабурскаго, где лучше хозяйство) имеют землю песчаную и гористую, а по низинам мокрую, недостаток по большой части лугов, пастбищ и лесов препятствуют содержать достаточное скотоводство для удобрения земель, которая без навоза не может уродить столько хлеба, сколько в полуденной части, хотя и больше против оной высевается семян. Сие, однакож, по мнению моему, не должно бы довести до такого вообще состояния обывателей, естли бы нижесказанные причины не были прежде к тому поводом.

1-е. До присоединения белорусскаго края под державу всероссийскую крестьяне Полоцкаго и Витепскаго воеводства, [114] что прежде составляли Полоцкую губернию, платили помещикам своим податей не более с двора, как по 25-ть копеек серебром, а в казну по польскому злотому с дыму, то есть по 15 копвек, а сверх онаго исполняли помещикам работы, каковые и ныне происходят. Полуденной же части и тогда платили помещикам по рублю со двора, следовательно, и в прежняя времена сия часть почиталась изобильнейшею.

2-е. По присоединению Белоруссии устроением новых дорог (которые с начала весны по самую зиму чрез многие места учреждались) отторгаемо было ежегодно от хлебопашества до многих тысяч людей и лошадей рабочих, а оттого уменшался посев в селениях и опустошили земли. Но в полуденной части таковая потеря не столь была чувствительна по причине малости земель, которую и небольшим числом людей и лошадей можно обработать. В северной же части, где многим посевам награждается скудость земель, большое имело влияние на состояние крестьян.

3-е. Работники дорог по смежности Белоруссии с бывшею Польшею имели способной случай уходить за границу, где приискав себе пристанище, возвратясь скрытно, подговаривали других и выводили оных столько, что бежавших от самих помещичьих селений из всей Белорусской губернии составило до 1793 (по некоторым до меня достигшим сведениям) более пятидесяти тысяч душ, за коих оставшиеся в домах обязаны были сносить все тягости до последней ревизии, почему от умаления хлебопашества уменьшалась выручка денег из продажи хлеба, то для оплаты казенных и помещичьих податей за себя и беглых принуждены были продавать скот и лошадей, которых лишась, не имели способа умножить нужнаго навоза к земледелию, отчего вовсе безплодными сделались поля. На пропитание же свое, занимая хлеб с насыпью, лишились средств в наступающие годы поддерживать свое состояние. Частый падеж лошадей и употребление недостаточного количества онаго в излишнюю против прежней и превосходящую конскую силу работу, тоже было поводом, что цена лошадям от пяти до двадцати рублей [115] возвышалась, да и покупка оных труднее сделалась чрез невозможное содержание скотоводства по северной части и дороговизну в полуденной, которая, хотя и достаточнейшее количество имеет скота и лошадей, однако ж оказывает знаки недостатка сей самонужнейшей хозяйственной статьи в поддержании плодородия, в чем здешние помещики, будучи удостоверены опытом, последния употребляют напряжения подкреплением крестьян своих как безпрарывною покупкою лошадей, так снабжением их весною для пищи и семян хлеба и тем поддерживают упадающее края состояние.

Последние три года сряду неурожайные отняли у самых помещиков способы вспомоществовать крестьян своих до такой степени, чтоб ни в чем нужды иметь не могли. Многие из оных в последние годы не только своих продуктов не продавали, но на большия суммы занимая деньги, покупкою или заимообразно взятым в полуденной части хлебов, старались пропитать нуждающихся крестьян своих, а сие указывает, что обе сии части в такой с собою связи, что последняя без первой обойтиться не может, а потому обе заслуживают равное внимание.

Описав Вашему высокопревосходительству первоначальные причины, содействующия к перемене прежде большаго состояния белорусскаго края, нужным нахожу предупредить Ваше высокопревосходительство, что не одно сие, но и многие другие причины в самых же крестьянах находятся, которые препятствуют вывесть оных из бедности.

О народе белорусском можно сказать вообще, что ленив, непредприимчив, нерешителен, наполнен предразсуждениями, склонен к праздности, пьянству, хитрости и (?). Во время объездов моих по губернии, примечено мною, что в самое лучшее рабочее время занимаются больше праздностями, нежели трудами, праздников весьма много почитают. Например, для предохранения себя от пожаров до половины дня не работают, для удаления от болезней после полудни в другой день празднуют, в инные дни не жнут, в инные не косют, в инные лошадей не запрегают и почти во все дни, которые по хозяйству дрлжны быть в работе самыми [116] важнейшими препровожают в пьянстве и лени. В зимнее же время в лесных местах кроме рубки дров и продажи оных по городам, а в по л истых кроме одной поездки в один конец за двурублевую цену, других промыслов изыскать не умеют, чего им на уплату податей едва за одну душу достаточно быть может, но всю надежду полагают единственно только на своих помещиков, ибо оные по введенному издревле обыкновению оставляют крестьян своих без помощи как в хлебе, так и посевах, а сверх того платят за них казенные подати. Но со всем тем крестьяне столь неосмотрительны, что без малейшаго разсудка продают свои продукты до последняго зерна, не делая даже и ращету, сколько ему яко хозяину должно оставить хлеба на засев и прокормление своей семьи, сколько продать в уплату казенных и помещичьих податей, на покупку соли, хозяйственных деревянных и железных инструментов, которые теперь втрое против прежних цен возвысились.

Входя в подробное различие здешних крестьян, приметил я, что находятся между ими столь богатые, что могли бы не только свои, но и соседей своих нужды заступать, однако ж по хитрости своей закапывают в землю деньги и хлеб, не удовлетворяя даже собственных своих надобностей, а наравне с бедными требуют от помещиков своих вспоможение. К сему должно еще прибавить, что сама склонность здешних крестьян к пьянству до такой доходит степени, что даже данной им от помещиков хлеб на прокормление и на посев земель пропивают, осенью же выменивают новоснятой хлеб на горячее вино и как не было достаточной предосторожности от помещиков обязывать евреев контрактами к ограждению их происков, то крестьяне, не быв довольно осторожны в воздержании себя от матовства, удобно разстроивают последнее свое состояние, а по слабости ума и врожденной непридприимчивости попускаются в такое ослабление духа, что неприметно в них ни охоты к хозяйству, ни привязанности к собственности, ниже порядочности и усердия к поддержанию своего семейства. [117]

Словом, взирают равнодушно как на изнуренной свой скот, так и на лишение последняго своего пропитания и одежды, не имея склонности к доброму хозяйству, не запасают себя во время нужными вещами, но всякой раз для покупки гарнца соли, косы, железа или какой мелочи ездят почти ежедневно в города, таская дрова и самыя малейшия частицы хозяйственных припасов на продажу, таясь от своих помещиков, которые сему препятствуют, а сим не токмо изнуряют лошадей, а нужное в хозяйстве время упускают и вырученные за продажу деньги проматывают по дороге.

К сему неблагополучному их состоянию добавить надобно дороговизну самонужнейших к хозяйству вещей, яко-то соли, железа, скота и лошадей, служащую к вящему крестьян разорению. А помещики год от года употребляя знатную сумму на вспомощенствование крестьян своих, могут, наконец, и сами дойтить до несостояния, подерживая нужды оных, ибо выходящие из губернии деньги очень малыми возвращаются посредствами, а приискании наличных время от времяни становится труднее.

Сим описанием изобразил я Вашему высокопревосходительству прежнее состояние белорусских крестьян, их нрав, обыкновении, склонности и причины, доводящие до бедности. Теперь остается сказать, что народ еврейской, издревле обитающий в здешней области, удостоившись привилегий прежних властителей к сожитию в свободе с прочими обитателями, соделался по первобытному положению Польши знатною частию подвластнаго ей народа. Его комерция, богатство, приобретенная собственность подкрепляла ея государственный пружины, кои от всех вышеописанных статей зависимы бывают.

Сие уповательно было побудительного причиною терпеливо взирать на водворяющейся в Польше иноземельной еврейской народ и предлагающий во образе жизни своей самыми оборотами, а не хлебопашеством изыскивать себе пропитание, нежели многие в век народ многолюдством умножался. А затем получается сего народа связь как в обрядах закона, так и в общежитии. [118]

Его нравы, склонности и способности были и суть и пред изветами заслуживающими особо прозорливаго внимания как же тогда, когда нужным постановляется оградить способы пропитания евреев, содействующия обременению земледельцов. Разрушение таковых способов хотя бы послужить могло к некоей общественной пользе. Крайняя, однако ж, требуется осторожность к предохранению государственнаго интереса от ощутительнаго ущерба доходов и многих убытков.

Достигнуть можно бы было предприятой цели тогда, коль скоро одной или другой частью удостоившейся милостивейше дозволяемых привилегий, по преобразовании оных соответствующим вознаграждено высочайшим милосердием равно и тогда, когда в отделении одной от другой части изобретутся средства удобствующие к обесторонней пользе в данном равновесии противу прежних положений. О благополучном успехе таковаго устроения самое время достаточным будет удостовериться. Почесть однако надобно, что побуждение к возстановлению благополучия всего по Белоруссии обитающаго народа, будучи благотворительным таковыми ж предприятиями должны бы быть подкреплены.

РГАДА, ф.181, оп. 3, д.225, л.176-180 об. [119]

№ 12. 15 октября 1782 г. Выписка из дел Могилевского наместнического правленая касательно, на каких основаниях учреждены в здешнем наместничестве еврейская суды.

Сего 1782 года июля 18 предложением его высокопревосходительства господин генерал-аншеф, белоруской генерал-губернатор, ея императорскаго величества действительный камергер, сенатор и кавалер Петр Богданович Пассек, препровождая при оной в копии ея императорскаго величества правительствующего Сената указ наместническому правлению, рекомендовать изволил: когда есть особые привилегии, на каких основаниях учреждены еврейские кагалы и дозволено им делать разбирательство между евреями случающихся споров, со оных, а равно и с тех учреждений предписаний, каковые в разсуждении тех судов при открытии по высочайшему ея императорскаго величества учреждению сих губерний были от господина генерал-фельдмаршала и кавалера Захара Григорьевича Чернышева, прислать к его высокопревосходительству копии за свидетельством с присовокуплением своего мнения, куда способнее на губернские кагалы в случае несправедливаго их решения переносить дела на апелляцию, яко на суды состоящия сверх штата. Причем сему правлению изъяснить, кто какого имянно рода в разбирательствы кагалов между евреями входят и когда губернскаго кагала не было, то куда спорящимся на кагалы апелляция имелась и где окончательно уже споры их решались. [120]

А в приложенном в копии правительствующего Сената от 23 июня сего года к его высокопревосходительству указе написано, что правительствующий Сенат слушал копию с определения 1-го Сената департамента, коим сообщает на разсмотрение, что по присоединении Белоруссии к Российской державе, во исполнение обнародованнаго плаката до открытия Полоцкаго наместничества так и по открытии онаго, учреждены для разбора дел между одними евреями уездныя и апелляционныя губернские кагалы с положенным числом по собственному их выбору судей и в случающихся делах у евреев с людьми другаго рода предписано прозбы приносить на евреев, живущих в городах, в магистрат на живущих в деревнях в нижние расправы, но в случае от евреев на сей же губернский кагал неудовольствий в решении дел между одними оными производимые, куда переносить на апелляции положения не зделано, то и принуждены обвиненные иногда невинно страдать.

ПРИКАЗАЛИ. Как Сенату совсем неизвестно о привилегиях, данных евреям, по коим дозволено им для разобрания случающихся между ими споров иметь кагалы, из чего б удобнее можно было усмотреть, на каких оныя учреждены основаниях, также не имеет сведения и о том, какое при открытии по высочайшему ея императорскаго величества учреждению тех губерний было от бывшаго во оных генерала губернатора, генерала фельдмаршала и кавалера Захара Григорьевича Чернышева в разсуждении тех судов учреждение и предписание, почему и к разпоряжению оных приступить не может, и для того вам поручить ему господину генералу аншефу, сенатору и кавалеру, дабы он, войдя в разсмотрение, имеют ли какия особыя привилегии живущие во вверенных ему губерниях евреи, на каких основаниях учреждены их суды и куда способнее на губернския кагалы, учрежденныя для разбору случающихся между ими споров в случае несправедливаго их решения переносить дела на аплляцию яко на суды, состоящая сверх штата, представили б Сенату со мнением. [122]

Почему и к распоряжению оных приступить не может и для того вам поручить ему господину генерал-аншефу, сенатору и кавалеру, дабы он, войдя в разсмотрение, имеют ли какие особыя привилегии живущия во вверенных ему губерниях евреи, на каких основаниях учреждены их суды и куда способнее на губернския кагалы, учрежденныя для разбору случающихся между ими споров в случае несправедливаго их решения, переносить дела на апелляцию, яко на суды, состоящия сверх штата, представили бы Сенату со мнением.

Почему в силе учиненной июля 16 числа в наместническом правлении резолюции велено.

Что принадлежит до привилегий и на каком основании учреждены еврейския кагалы и какия во оных производятся дела и разбирательства, и когда губернскаго кагала не было, то куда спорящихся на кагалы апелляция имелась и где окончательно уже споры их решались, о том взять надлежащую справку от здешняго губернскаго еврейскаго кагала, в которой о немедленном всего того в сие правление доставлений послать указ с тем, чтобы оный при доставлении сюда того сведения доставил бы из тех своих привилегий, естли оные имеются, точныя копии с вернейшими переводами, и в тех учреждениях и предписаниях, каковы в разсуждении тех еврейских судов при открытии здешняго наместничества были от его сиятельства, именованнаго господина генерала фельдмаршала, справится по делам в губернской канцелярии и здесь в наместническое правление и что по той справке окажется, все то выписав и ко исполнению вышеписаннаго его высокопревосходительства предложения сему правлению потребно будет доложить присутствию.

В силу которой резолюции на посланной в здешней еврейской губернской кагал указ при рапорте, на каком основании по Могилевскому наместничеству еврейския суды и губернской кагал учреждены и какия во оных между евреями дела производятся, прилагая изъяснение оной, кагал доносит. [123]

Когда еще губернскаго кагала не было, то есть до присоединения Белорусии к Российской, державе, то для разбирательства между евреями по своему закону были в каждом городе и местечке учреждены кагалы и прикагалки и когда кто недоволен был решением своего прикагалка, то переносил дела свои на апелляцию в кагалы, а из оных бывшему тогда учрежденному в Бресте-Литовском главнейшему еврейскому кагалу, где уже просители оставались довольны окончательным решением того кагала.

Что ж принадлежит до доставления в наместническое правление привилегий, то хотя имеются, точию как находятся в отдаленных местах, в скорости их доставить не можно, а какие ныне от королей польских имеются у могилевскаго и протчих здешняго наместничества угодных кагалов до привилегий, оныя на усмотрение во оригинале и с переводами при том предоставлены, а в оных явствует.

В объяснении

В каждом уездном городе учреждены быть и есть по одному уездному, итого двенатцать, да сверх оных здесь в Могилеве один губернской кагал.

В сих кагалах присутствуют с переменою погодно судьи из еврейства, выбранныя в каждом уездном того же уезда по три, а при губернском из присланных для того выбора от каждаго уезда по одному, а всего из двенатцати по пяти человек кроме духовных судей и законников, кои сверх онаго числа избираются особо здесь от губернских, а в уезде от уездных кагальных не для присутствия в кагале, а единственно первые, то есть духовные судьи, для разбору всех входящих по древнему еврейскому обыкновению и закону в их духовном деле, как то: по заемным между собою письменным обязательствам или так называемыя по-еврейски МЕРАМ, торговым промыслом и складке на тот торг денег и протчим разным, партикулярным одолжениях и зделках, наследственные в имения после умерших родителей и детей и других родственников, которые, естли сами полюбовно не разделаются или купивше следующей части лишен, или же [124] в чем из того и чем неудовольствован и обижен будет, также в роспуске мужем жены и в даче ей присужденных и прочие по сей материи случающаяся дела, а вторые, то есть законники, ради (...?) и заключения в бываемых по кагалам разным делам против законнаго постановления сумнительствах, но и не иначе как разрешаются оными законниками, а утверждаются всегда катальными приговорами или декретами, на которые в случае неудовольствия от тяжущихся выносится аппеляция на уездныя кагалы в Могилевской губернской кагал, а на оный в силе даннаго оному губернскому кагалу в 777 году от бывшаго здесь в Могилеве Могилевской губернии губернатора господина генерал-порутчика и кавалера Каховскаго пунктов к господину губернатору, чего, однако ж, и доныне не случилось, потому что каждой был доволен естли не уезднаго суда, то, конечно, по аппеляции онаго губернскаго кагала решением.

Касательно ж до дел, кои сверх вышеписаннаго непосредственно до сих кагалов надлежат, то оные суть следующия.

1-е. Утверждение учиненных духовными судьями в вышеписанннх делах должности их приговоров и понуждения по оным ко исполнению тех же евреев, кто оные и исполнять должен, так как все сие единственно до оных евреев касается.

2-е. Збор и платеж в казну поголовных и процентных податей, также и по раскладке от суммы назначенной общества за отлучных и выбылых из разных селений евреев недоимочных денег, которые платить повелено и платятся посредством кагалов.

3-е. Все повелении наместническаго правления и других присутственных мест касательно до благоустройства ежегодно кагальных судей выбора, также економические по древнему еврейскому обыкновению заведенные в кагалах доходы и нужные общественные расходы, как содержание школ, кагальных школьников и протчаго по кагалу следующага. Что ж принадлежит до дел криминальных и уголовных, [125] таковыя дела производятся и решаются в учрежденных на то присутственных местах в силу последовавшего от его сиятельства господина генерал-фельдмаршала, бывшаго белорускаго государева наместника и кавалера графа Захара Григорьевича Чернышева 778 года июня от 4-го дня предложения и данных губернскому кагалу при приказе от бывшего господина губернатора, генерал-порутчика Каховскаго пунктов, которые с приказом от него, господина Каховскаго, приложены при том же.

В приказе бывшаго губернатора

Как де от его сиятельства господина генерала фельдмаршала и кавалера графа Захара Григорьевича Чернышева велено ему обмыслить для еврейскаго народа такия полезнейшия учреждения, по которым бы евреи купцы, мастеровые и промышленники могли доставать себе всякая выгоды, а праздношатающемуся без всякаго промысла и составляющий одну только тягость обществу, могли бы быть для онаго полезными членами, то входя в состояние еврейскаго общества положил в следующих пунктах, а посылая оныя притом губернскому кагалу, подтвердил.

1-е. Во всей Могилевской губернии должен учредить кагалы и прикагалки таким образом, как в приложенной при том ведомости показано к оным росписать всех евреев Могилевской губернии, к чему должен могилевской кагал как сам собою приступить, так и в провинциальные кагалы дать о том повелении.

2-е. По учреждении тех кагалов и прикагалков и по приписании к оным всех евреев следует избрание назначенных во оные судей, но при сем избрании стараться соблюдать силу перваго пункта, то есть, чтоб судьи были самые люди честные, а не подозрительные и не имеющия между собою родства, в противном же тому случае будет пред ним могилевской кагал ответствовать.

3-е. Таким образом, все вышепредписанное исполнив и представив ему во всей подробности о числе кагалов и прикагалков, имена судей, отправлять все дела по тем данным [126] от него пунктам без всякой просрочки и упущения и чтоб оные пункты остались навсегда непременными, таковыя на апробацию представлены от него его сиятельству вышепомянутому господину генерал-фельдмаршалу.

В пунктах

1-е. Для доставления справедливости в каждом кагале в губернии Могилевской имеют быть выбраны три судьи неподозрительныя по правам еврейским и между собой родства не имеющия, а те судьи должны обеих сторон доказательства и ответы писать в декрете.

2-е. В каждом городе провинциальном должно учредить кагал провинциальной, в котором иметь трех судей, выбранных во всей провинции без всяких споров от своих кагалов и со всех провинций губернии Могилевской имеют быть избраны семь. В то число должно выбрать по одному судье изо всякой провинции, которые заседать должны в Могилеве для производства судов по своей должности. За труды же их назначить от общества годовое жалованье, дабы судьи от имеющих в кагалах дела не могли уже ничего требовать.

3-е. Во всяком уездном кагале суды начинаться имеют всякаго месяца по российскому календарю с 1-го числа по 20-е, провинциальным — с 5-го по 25-е, в губернском — с 10-го до конца всякаго месяца. А если бы в не в показанные дни по какому-либо случаю принужден был обиженной искать в суде справедливости, то судьи обязаны будут итти в присутствие для изследования и решения дела.

4-е. В делах своих евреи ежели не будут довольны судом от судей своего кагала, могут иметь аппелляцию в кагал провинциальной, а из провинциальнаго в губернской кагал, а из онаго губернатору аппелляция.

5-е. Аппелляция подписана быть имеет по объявлении деректора в три дни, разумеется, когда истец и ответчик налицо в суде находятся. По прошествии ж трех дней никому аппелляция допущена не будет, а ежели проситель, взяв дело на аппелляцию, обвинен будет, то, не сходя с суда, убытки [127] и штрафов десятой процент заплатить должен. Ежели ж вторично в могилевском кагальном суде рбвинен будет, то равному ж штрафу подвергается.

6-е. Ежели по каковому делу определена будет присяга, то в таком случае спрашивать истца, доволен ли будет он решением дела в суде, которое вершится, имеет присягою ответчика или ж берет оное на аппелляцию в вышней суд, ибо по учинении присяги аппелляции не дозволяется.

7. Сверх губернскаго кагала и провинциальных, имеют остаться все кагалы установленныя пред сим в Могилевской губернии в тех же самых местах, коим должно дать знать, каких и каким образом избирать им кагальных судей, а как в прикагалках никакой надобности не предвидится, потому надлежит те прикагалки присоединить по способности к кагалам, часть же расходов, кои издерживались на прикагалки, обратиться может на содержание губернскаго, провинциальных и протчих во всей губернии находящихся кагалов.

8-е. Ежели дело случится у жида с христианином, то жид показывать должен христианина, а христианин жида в такия суды христианская, от которых оные по существу дел зависят решением с аппелляцией к губернатору.

9-е. Выбор судей в кагал с предостережением быть должен, дабы не наполнялся такой ближайшими родственниками, для чего и нужно ограничить власть и определять время их начальству. А как в законе еврейском предписано, чтоб особы суд составляющий, не были блиские между собою родственники и избирание в судьи поставляется ежегодное, однако судья, которой отправляет свою должность радетельно и по законам, может оставаться чрез выбор же и на другой год и далее.

10-е. Судьи кагальные, когда они в своей должности должны иметь против протчих жидов преимущество, а преступники против них имеют быть штрафованы по правилам еврейским. [128]

11-е. А в губернском и провинциальном кагалах должно иметь писаря, знающего по-российски, чтобы он мог записывать в реестры получаемыя приказы из провинциальной канцелярии и учредить порядок судебнаго места.

12. В каждом кагале надобно иметь однаго из евреев казначея, чтоб он зберегал денежные всякия доходы и записывал в приходная и расходныя шнуровые книги, данныя от кагала за печатью онаго. Казначей же по третям года должен давать отчет всему кагалу, дабы общественныя приходы и расходы были известны.

13-е. Должно быть разделение всякаго звания сколько имеется в каждом городе купцов, лавочников и арендарей, шинкарей, ремесленников, хлебников, коников и разных людей, которыя по своему обыкновению свободной иметь могут способ к пропитанию торговлею и ремеслом, не записываясь в цехи, а ежели кто инаго способу не имеет к пропитанию, может сесть на пашни господской или казенной с платежей чиншу владельцам.

14-е. Евреин, выезжей из-за границы какого б он звания ни был, купец или мастеровой, без согласия кагала принят быть не должен. За принятие ж онаго к здешнему обществу можно некоторую сумму на разныя общественныя надобности от него потребовать.

15-е. Надлежит сделать запрещение о неписании облигов или векселей без ведома кагала на знатную сумму, а до какой суммы могут даваемы быть облиги без ведома кагала сделать предписание.

16-е. Арендарям постановить форму, которой держаться им при взятии аренд от шляхетства так, чтоб они отвращены были от приметок и безпорядков тех, каковые с обоих сторон доныне бывают.

17-е. Положить запрещение, дабы во время торговых дней из города и местечек евреи не выходили для закупления у везущих крестьян во оныя разных съестных припасов и прочих продуктных товаров под опасением лишения своего или купленнаго, ибо такие как продавцам, так и согражданам убыток причиняют. [129]

18-е. Понеже определены судья кагальные в провинциях и в губернии, то отсель рабины избираемы, быть не имеют, а те, которые пред сим избраны помещиками и денег выданных оным за рабинство не выбирали, те бы все явили свои недоборы в кагалах, по которым кагал, разсмотря, имеет их удовольствовать без отягощения общества еврейскаго, а оных вовсе уничтожить.

19-е. Братство погребателей не должно по своей воле брать деньги за места и за погребение, но учредить единожды навсегда, смотря по состоянию человека, сколько давать должно денег за погребение, которых часть употребится должна на построение гошпиталя и на содержание во оных больных и не имущими пропитания.

20-е. Установить в кагалах порядок, дабы обо всем обществе еврейском губернской кагал всякие четыре месяца мог быть известен о умерших, о новорожденных, пришельцах и в замужество вступивших, а потом и о всей денежной казне, сколько в котором кагале для общественной, из каких зборов оныя собраны.

21-е. По делам случающимся между христианами и жидами, во свидетельство жиды допущены быть имеют те, которыя не подозрительны, живут своими домами и совести доброй. То же самое и со стороны христианской.

22-е. Купцы, приезжие из других городов, а особливо заграничные, естли производить хотят свои торги, то не должны врознь локтем или фунтами продавать свои товары, исключая съестныя припасы, ибо причинило бы тем подрыв здешним обывателям, но имеют оные сбывать оптом, выключая ярмонки, на которых дозволяется по прежнему обыкновению продавать локтем, фунтами и в розницу.

23-е. Все партикулярные кагалы должны присылать ежемесячные рапорты в провинциальные кагалы, а провинциальныя, сочиня генеральные рапорты, имеют оные отправлять в губернской кагал всякия три месяца, в коих имеет быть вкратце изъяснено, сколько по каким делам решений последовало. [130]

24-е. Естли евреин пожелает переселится из провинции в другую провинцию, то тот кагал, в котором он состоит написанным, должен подать о переходе таковаго евреина объявление в провинциальную канцелярию, которая имеет от себя сообщить в другую же провинциальную канцелярию для положения в той провинции в поголовной оклад.

В 1778-м году июня 4-го дня от его сиятельства, господина генерал-фельдмаршала, бывшего белорусскаго государева наместника и кавалера, графа Захара Григорьевича Чернышева предписано.

Как находящиеся в губернии евреи составляют также род жителей и болтая часть их находятся по местечкам и в деревнях, дворянам принадлежащих, а некоторые в городах, то дабы и оной, в делах случающихся с людьми другого рода жителей, справедливость получать могли по законам, то, как и имеющия с ними дело, известны были, в котором именно присутственном месте прозбу свою на них приносить, отныне впредь до повеления живущим в городах евреям быть подсудимыми магистратам, а живущим в уездах вследствие 335-й статьи высочайших учреждений судом и расправою быть ведомым в той нижней расправе, к которой уезд, в коем они живут, приписаны и когда случится кому-либо из евреев приносить прозбу или ответствовать по принесенной на него магистрату или в нижней расправе, в таком случае может он в разсуждении необыкновения сего рода людей, иметь при себе для помощи и наставления однаго из членов уезднаго кагала. Что ж касается до разбора дел случающихся между самыми евреями, то принадлежат оные до уезднаго кагала, в коем заседать троим из евреев, выбранным их же обществом всего уезда разбирать случающияся между сего рода просителями дела по их обрядам, а притом положенную с евреев в казну подать в надлежащее время собирая, доставлять к казначею своего места, ответствуя в неисправности платежа оных уездных кагалам.

Пребывание свое иметь в уездных городах и быть побудимым находящемуся в губернском городе губернскому кагалу, в котором заседать одному старшему судье и четырем членам, выбираемым из евреев, живущих в губернском [131] городе. Губернскаго кагала должность разбирать по еврейским обрядам прозьбы тех евреев, кои решением уездных недовольны будут и перенесут свои дела из уезднаго в губернский кагал и прилежное иметь наблюдение, чтоб положенные в казну с евреев подати в уездных кагалах бездоимочно в надлежащее время собираемы и куда следует доставляемы были. Как в уездных, так и в губернском кагале заседающих выбирать погодно, дабы тем менше воспрепятствованы были они в своих промыслах. Сею общественною службою и оным заседающим не иметь с просителей никакаго доходу и ничего от них не вымогать, яко в службе касающейся единственно до ползы их общества, из коего каждой равномерно жребия в выборе ожидать может в губернской и уездные кагалы ни с какими присутственными местами равняться не могут, следовательно, присылаемыя из каждаго присутственнаго места по случающихся делам повеления исполнять обязаны.

По справке ж в наместническом правлении, какое после вышеозначеннаго предложения от его ж сиятельства по прошению всего еврейскаго общества депутатов касательно выбора в губернской кагал судьи не из живущих токмо в губернском городе, а всего наместничества евреев последовало повеление, о том значит под сим.

Приказ могилевскому губернскому еврейскому кагалу

Поданное ко мне доношение от поверенных всего Могилевскаго наместничества евреев сам в резолюцию предписываю. Его сиятельство господин генерал-фельдмаршал белоруской государев наместник и разных орденов кавалер и граф Захар Григорьевич Чернышев словесно мне соизволил повелеть, чтоб в могилевской губернской кагал старшего судью и четырех членов со всего Могилевскаго наместничества из евреев достойных людей выбирать позволяет.

Октября 15-го дня 1782 года.

У подлинного подписано тако: Петербург

... По листам скрепил секретарь Осип Семенов, свидетельствовал секретарь Федор Бак

РГАДА, ф.181, оп. 3, д.225, лл.103-109 об. [132]

№ 13. 19 сентября 1799 г. Выписка из следствия Белорусского главного суда о геннинском деле.

1799-го года сентября 19-го дня по указу ея императорскаго величества Белорускаго главгаго суда 1-й департамент слушал дело произведенное надевреями Юдою Мееровичем, сыновьями его Лейзаром, Нохимом и бывшим у них за учителя Меером Ицковичем, имеющими от роду 1-й 57-х, 2-й 22-х, 3-й 24-х и 4-й 16-ть лет, а судятся они по подозрению в умерщвлении найденной в Сшнинском повете женщины. Дела сего обстоятельствы таковы.

10-го числа апреля сего года рапортом соцкий Василий Тарасович донес, что того числа владения помещиков Богушевских деревни Кожемяк лесничий Якуб Соколовский, идя на дорогу с деревни Пуршева к Тесищам, лежащую в лесу, нашел резанную женщину, объявил о сем пасущим лошадей крестьянам Фоме, Федору и Никифору Красновским, Степану Галышевичу, там умершая есть мать живущаго в господском кузминском доме кучером Юрья Васильева сына Козла.

11-го числа сенненской земской комисар Горбачевский с уездным врачем Гаттензауетом осматривал и на ней оказались следующие знаки: на правой щеке от праваго глаза чрез ягодку разрезана до самаго конца губы шириною в самой средине в вершок рана, на пргвой руке по головной жиле разрезано длиною вершка два к первому пальцу до последняго сустава под рукою близ запясти по цевке в длину разрезано в полтора вершка. В средине раны колото наподобие шилом, на правой ноге под коленом в четверть аршина длиною, в три вершка шириною, глубиною аж до самой кости вырезано. На левой ноге колено сверху колото и рана круглая наподобие пяти копеек серебреных.

12-го тот комисар помянутому соцкому дал приказ, чтоб он приложил усильнейшее старание проведать, где та женщина по выходе из места своего пребывания ходила, где ночевала и в котором селении ее не стало, а чтоб и он [133] найденной женщине чинил в открытии следов преступления, о том, ему подтверждено 16-го. Покойной женщины сын помещика Гаевскаго деревни Тесищ дворовой человек Юрка Козел подал объявление, что умерщвленная ево мать Наталья жила после смерти родителей его в селе Алексиничах в замужестве за крестьянином Федором Бердуном, а по смерти онаго проживала в том же селе Апексинячах при дочерях, вышедших в замужество за крестьян Анне и Натальи, от коих накануне прошедшаго Новаго года пришла к нему в господской дом Кузьмин в гости

На другой день Новаго года от жего пошла к большей своей дочери Палагеи, живущей помещика Ловмянскаго в деревне Комарове в замужестве за крестьянином Тимошкою, у которой проживала болие двух недель. Возвращаясь паки в Алексяничи, но по случаю, что дорога была завеяна снегом, потеряв след, зашла в деревню помещиков Богушевских, называемую Кожемяки, к повару, котораго жена, а матери его сватья, накормила ее, а после обеда показала ей дорогу к Кузьмину, которою она идя к ншу, зашла в пурилевскую карчму к еврею Роде, у коего в жонедельник видел деревни Сычива крестьянин Иван Кузнеци жена ево, а как ее зовут, не знает, что мать ево чесала тая волну и одна еврейка из невесток говорила Кузнечихи, как бы ее Кузнечиху зарезать, сколько бы с нее вышло крови, что у нее было бы крови более. И от сего времяни, где жать его девалась, никому неизвестно. Ныне же, когда она найдена возле дороги, то при ней были следы: видны на снегу мужеских башмаков, кои видя сапожник деревни Кожемяк Никифор, сомневался, не еврея ли Роди оный след. Почему призван был туда Рода и когда при сапожнике и других крестьянах, о коих Никифор скажет, примерил своею ногою, то и оказался, что точно ево башмаком был зделан. А потому он сей след тот же час затер ногою.

Деревни же Кожемяк крестьянин Фомка, знающий еврейский язык, слышел, когда Рода призванной к осмотру следа, идучи дорогою, говорил сьновьям своим по еврейски, почему де сей женщины не отвезли дальше. [134]

Изо всех сих обстоятельств имеет он сомнительство, что мать ево точно умерщвлена пурилевескими евреями, была где спрятана и на поле вывезена, ибо естли бы она лежала на дороге от того времяни, как чесала волну у пурилевских евреев, то бы по растоении снега была бы одежда на ней мокрая, не таковая сухая, когда начали раздевать то найдено за рубашкою сено.

Допрашиванные показали Рода Мееовин, что найденной на дороге мертвой крестьянки Наталии 1-го брака муж, а каково звали не упомнит, был у нево винокуром, а потому и сию мертвую знает, но она у нево в пурилевской карчме никогда не бывала волны не чесала, с ним, невесткою и его семейством ничего не говорила. Когда же она нйденной мертвою при дороге из Пурилева к Тосищем идущей, то к нему сичевской казенной сотской Василей пришел с крестьяны, сказывая, для чего он зарезал женщину, что слыша пошел к тему месту, где та женщина наедена куда после его сыновья пришли для осмотра и следов около ее по снегу нигде не видал, оных ногою непримерял, не затирал и ему о сем ни кто ничто не говорил сыговьм своим по-еврейски идучи дорогою и при найденной мертвой, почему не отвезли дальше ничего не говорил.

И тогож числа, как сия женщина наедена под вечер арендной имения Пурилева владелец Статкевич, ведясь с ним на мосту реки Оболи близко господорскаго пурилевскаго дома и тамошней корчмы, геворил ему Мееровиту, для чего же вы женщину зарезали. На что он отвечал Стагкевичу — может вы так ее сами зарезали. При сем же их разговоре никого кроме их не было.

Сыновья Роды Лэйзар. и Нохим, что найденной при дороге крестьянки Наталии никогда не видали, в карчме у них она не была и кто ее умертвил не знают, а когда пришел к ним соцкой с крестьяны, оказывая, якобь: они как-то женщину умертвили, то отец их Рода и из них Нахим с теми соцкими крестьяны пошли вместе на то место, где мертвая найдена, а Лейзарь туда после пришел. Отец их для чего дальше мертвой [135] не отвезли по-еврейски не говорил, в бытность при мертвой Лейзарь следов на снегу, и чтоб отец его ногою зетирал не видал, а Нохим хотя и видел след при мертвой на снегу, но оной был от лаптя, а не от сапога или башмака, к коему он ноги своей не примерял и онаго не стирал ногою.

Пред праздником их Пейсаха деревни Сычева крестьянка Федора Павлова сеила у них на мацу пшеничную муку, для чего давана ей на одежду белая рубаха, в кое время бывшей у них рабей или учитель Меер Ицкович чтобь говорил ей о крови не слыхал.

Крестьянин же кузнец Иван Павлов хлеб у них покупает часто, то никогда о женщине Натальи не спрашивал,

Жены реченных сыновей Лейзара и Нохима Рохля Хаймова и Гляя Зеликова что умершей женщины никогда не видели и не знали, в карчме она у них никогда не бывала, волны не чесала и кем она умерщвлена не знают, сичевской кузнечихи и мельниковой дочери сколько с них может выйти крови, не говорили.

Меер Ицкович, что во время бытности его в пурилевской карчме для обучения детей крестьянка Федора кузнечиха сеяла на Пеисах пшеничную муху и сказывала что она жила под Оршею у еврея в работницах два года а примечала, употребляют ли евреи кровь, то того не видала, а видала только как перед праздником после ужина отворяют двери, воображая якобь к ним входит бог. Тогда он сказал - "Вот видишь, а христиане все говорят, что жиды кровь их требуют". По плечу же ее не бил, а многоль у нее может быть крови, как бы зарезать равно на Мельникову дочь Анну, что у нее больше крови, не говорил. Кто же умертвил реченную женщину, не знает и ее пред тем не знал и нигде не видал.

Под присягою Ирина Константинова из деревни Кожемяк, что после праздника Крещения господня в воскресной день после обеда пришла к ней по знакомству крестьянка Наталья и, сказывала что сбилася с дороги, которой дала отобедать, а после сна, обогревшись, пошла из избы, куда ж и в которую строну, она не видала и кто ее умертвил не ведает. [136]

Кузнец Иван Павлов, что после праздника Крещенья господня приходил в пурилевскую карчму для покупки хлеба и видел в карчме возле стола сидящую незнакомую женщину, спрашивал об ней у Нохимовой жены, кто она такова, коя и ответствывала, что идет из Комарова от дочери в село Алексяничи в свой дом. Потом, купя он кусок хлеба за пять копеек, пошел домой, в кое время был еврей Рода с сыновьями и всем семейством. Как же ныне женщина найдена мертвая возле дороги и когда одежда после предания земли дочерью ее несена была во Алексиничи, то он узнал, что была той самой женщины, которую видел в пурилевской карчме Федора Павлова, что она была позвана в пурилевскую карчму перед праздником еврейским Пейсахом для мытья платья.

Потом евреи, вздев ей на платье белую еврейскую рубаху, заставили сеять муку для мацы, посадили в чулан и для смотрения ея Роды дочь.

Между тем вошла в тот чулан мельника дочь Анна, а за нею бывшей у тех пурилевских евреев за учителя еврей, которой сказывал — "Видишь как де у нас чисто, что тебе, дав сеить муку, надели белую рубаху, а вы сказуете, что мы в мацу требуем крови". После, ударив ее по плечу рукою, сказал — "Много б у тебя было крови, как бы зарезать", а на Мельникову дочь указывая, говорил, что она, имея лутшие выгоды, должна иметь более крови. И все сие говоря со смехом, вышел оттоль. Найденной же крестьянки Наталии она не знала и никогда в карчме нигде не видала.

Сапожник Никифор Васильев, что когда он пас на поли лошадей и с ним крестьянин Фомка, тогда пришел к ним лесничий Якуб сказывая, что отходя для осмотра лесу, нашел близко дороги лежащую женщину мертву, к коей, где лежала она, подойдя, видел, что рука и нога была порезана и на снегу около ее один след как-бы сапожной, но от сонца уже исчезал, из коего и снял мерку. Пошли в Сычиво, дали о сем знать соцкому и, идя к сей женщине, позвали с карчмы пурилевской еврея Роду, за коим и сыновья Нохим вместе, [137] а Лейзарь взади шли. Прийдя к мертвой показывали Роде след на снегу. Он ответствовал — "Может то вы и сами тот след положили". Из них же никого в сапогах, кроме лесничаго, не было, затирал ли же еврей Рода тот след, не видал.

Фома Самуилов сходно с Никифором Васильевым с добавлением, что когда они от пурилевской карчмы шли к мертвой, Рода говорил сыну своему Нохиму по-еврейски "Беломель за Тесищи", что значит по-российски было "вести за Тесищи". На что ему отвечал Нохим — "Гехер, гехер" значит — "довольно". А когда пришли к мертвой, Нохим в показанной ему на снегу вступил ногою и затер, при чем был пурилевской економ шляхтич Есипович.

Лесничий Якуб Соколовский согласно с Никифором Васильевым с добавлением, что он прежде в четверток на том месте, где женщина сыскана была, но там ничего не было. Когда же показан след Нохиму и оный пришелся к его башмаку, то он потягнул ногою и затер.

Економ Есипович, что когда шли крестьяне дорогою говоря, что как та женщина сыскана мертвою, куда он ходил, видел ее, но, следу возле ее никакаго не было, ибо собравшиеся крестьяне, кои ее с места брали, своих следов не клали.

Федор Семенов и Степан Карпов Губаревич, что в бытность при мертвой, когда начали говорить Нохиму, что на снегу сапожной след им учинен, то примеряя он ево своею ногою затер.

На очных ставках все вышепомянутые утвердились на своих показаниях, причем евреи пояснили, что Рода, когда шел с крестьяны к мертвой женщине, то разговаривал с сыном своим Нохимом по-еврейски, а что не упомнит точию о сей женщине и что сие мел по-еврейски значит мука, а бело есть слово не еврейское. А Фома Васильев уличал Роду, что он точно сии слова говорил и при том много слов сказывал еврейских, кои Рода признал, что он некоторые еврейския изречения разумеет. [138]

Сын Роды Нохим, что хотя был след для мертвой, но оной от лаптя. Еврей же Меер Ицкович в показываемом на него кузнечихою Федорою повинился с тем, что говорил такия слова в шутке.

Сенненской нижней земской суд, видя из вышеписанных обстоятельств в умерщвлении женщины Натальи на евреев сомнение тем, (что) крестьяне под присягою показывают, один, что Наталью видел в пурилевской карчме сидящую за столом и когда крестьяне о виденном близ мертвой следе уличали евреев, то Нохим объявил — хотя был след, но оный от лаптя, да и на найденной женщине одеяние было сухо, крови не видно и раны по осмотру показывают умерщвление в доме, а не на дороге, и хотя следовало бы о сем дело отослать по подсудимости в копыскую ратушу, но во оной члены евреи, самое ж преступление по важности требует еще и в вышних инстанциях чинить подсудимым допросы, могущие иногда извлечь признание, почему представя дело и подсудимых к его высокопревосходительству, действительному статскому советнику, бывшему белорусскому губернатору и кавалеру Матвею Семеновичу Белокопытову, при рапорте просил, не благоугодно ли будет, уважив вышеприведенные обстоятельствы, поручить дело Главнаго суда 1-му департаменту или тому магистрату, в коем нет членов из еврейскаго общества или где оных больше из христиан. Его превосходительство при предложении препроваждая предлагал рассмотреть оное наиокуратнейшим образом, стараясь всесильно обнаружить виновников мучительнаго умерщвления означенной женщины и в чем следовать будет дополнить оное и решить сколько возможно скорее, донося его превосходительству о успехе сего дела еженедельно.

Департамент при разсмотрении обстоятельств сего дела предложил к дополнению и открытию таковаго важнаго преступления следующее.

Поелику бывшие на том месте, где мертвая женщина найдена, сычевской соцкой и протчие, значуюшияся в деле, люди при чинимых допросах не спрошены, была ль на [139] мертвой или на одежде ее кровь, равно приметили ль раны и какия имянно, то предписывал сенненскому ниже земскому суду от всех бывших при том, отобрав под присягой показании, доставить в сей департамент в самой скорости между тем, как помянутыя допрошенныя подприсягой показали, что конечно ту женщину жиды зарезали, и в народе молва есть, что к празднику Пейсаху требуют крови и почему о узнании, нет ли в законе еврейском в таких обстоятельстве каковых постановлений, чинил бы департамента присутствия и секретарь разведывание.

И затем открылось. Сенненской нижней земской доставил отобранные под присягою показании, из коих видно, что в бытность при найденном мертвом теле видели на щеке руке и ноге раны не от приключения какова либо зделавшиеся, но точно рукою человеческою. На платье же на теле крови не было.

Сего департамента секретарь Стуков, старанием своим отыскав книги, представил в департамент одну на польском а три на еврейском диалекте. Первую Моген Ерец и Сульхан Орух, вторую Загар, а третью Шевет Егудо, из к открылось. Из польской, что евреи 2-го апреля замуча отрока от пролитья христианской крови тот месяц должны начинать о чем обстоятельно можно узнать в Талмуде книги Зуфи в 5-м разделе. Из перевода еврейских, первой Моген Ерец Сульхан Орух, в 4-м томе на странице 119-й в пункте 19 слова точно такого содержания: "Не имей дружбы с христианином, когда тебе надобно J: и для того, чтобы узнали о разлитии крови". На странице 42-й в пункте 6 "кровь скота и зверя нельзя, только кровь человеческая которая употребляется для пользы нашей, то можно".

При чем переводивший объявил, что помянутый от суда надобно поставленный знак J: значит ссылку на другие книги, в которых есть ясное о пролитии христианской крови описание, кои не всякому дают читать.

Второй Шевет Егудо в 12-м пункте: в царство Ману схватили евреи однаго младенца мужеска пола для [140] умертвления, чтоб достать крови на праздник Пейсах. Мать сего младенца начела искать его и кричать, что конечно он ее у евреев, дабы спасла ево. Когда ж услышала та еврейка, которая мучила ребенка, тотчас подвезала его под живот свой, села на кравать и стала стонать, будто бы она родит. Во время которое по прозбе матери младенца набегли христиане, обыскивали везде в печи, сундуках, но не нашли ничего. Не догадались, что еврейка искомаго ими младенца имеет при себе. Еврейка ж целой день сидела на кровати и стон продолжала, а ввечеру, положа умершаго младенца на телегу и заклав шумою, вывезла его в поле, взяв с собою других соседей евреев, которые его и закопали и сию историю записали евреи в помянутую книгу, что помянутая еврейка умно зделала.

В 17-м пункте: в царство Черфаса по словам людей, что видели как евреи, втащив силою в свой дом христианина, дабы замучить его для того, что приближался праздник Пейсах, пошли в тот дом два христианина, нашли, что еврей выходит с задней комнаты с ножем окровавленым, спросили у него на что держит в руке нож. Еврей на сие отвечал, что резал курей к празднику. Донесли о сем царю, который, дав мнение, что не может статься, дабы в задней комнате резали курей, приказал взять ея к допросу, на котором он признался, что умертвил для крови. Почему царь вдруг повелел взять всех евреев под стражу. Евреи же, услыша о признании вышеписанном, плакали о том и, прийдя к царю, сказали ему, что хотя нам кровь и надобна, но как мы можем его жертвовать богу, когда живем под вашим владением.

В 29-м пункте в царствование царя Алпунза во время праздника Пейсаха, ходя около дому еврейскаго, христиане услышали в оном доме голос человека — "Избавьте меня". На сей голос вбежа христиане в дом не нашли ничего, однако донесли о том вышепомянутому царю, который приказал привести пред себя евреина, ходя на дому, и спросил у него — правда ли ето? На что он отвечал, что у него на сей недели христиан в доме не было. Сказал царь тогда христианам, [141] для чего в то время, когда услышали голос, не отбили дверей. Отвечали на то христиане, что боялись судей, дабы за отбитие дверей не судили их. Царь приказал записать имя того еврея и отпустил христиан, которые опять пошли в тот же дом, в котором более ничего не нашли, как токмо много разлитой крови на полу. Почему царь, находя путь вероподобию, приказал пытать еврея. И он признался в том, что убил в ночи христианина для крови и, чтоб не нашли, бросил его в реку, за что присужден он к созжению, а евреи выгнаны все из царства.

В 85-м пункте во время царствования того ж царя Алпунза вошли в еврейской дом три христианина и замученнаго христианина нашли, что было около Пейсаха, и донесли о сем владетелю, пред которым еврей отвечал, что он того не делал, а христиане нарочно подкинули к нему. Владетель велел еврея посадить под стражу, а в ночи на первый день Пейсаха собралось общество христиан и побили всех евреев, которые не могли уйтить в лес. Узнав, протчие евреи послали по кагалам, дабы прислали послов к царю просить о возвращения ушедших и чтоб не объявлял, что найден мертвой христианин в еврейском доме. Но царь послам отказал — "Я не могу терпеть, что о такой вещи просите меня и в таком деле, которого не можно простить, итак, пойдите от меня, выезжайте из моего царства и не имейте сообщества с нами".

В третьей же книге под названием Загор переводившей объявил, что во оной ничего нужнаго по сей части не отыскал, но естли сыскать книги 1-ю Исайя пророка, во оной есть написано: "От сей крови, которая тебе дается, жил бы ты". Сие значит, коль скоро рожден будет отрок еврейской мужеска пола, то они, выпуская ему в рот кровь христианина, говорят помянутые Исайя пророка слова. 2-е Зефилев. В сей книге весь образ есть написан, как мучить христиан, доставить кровь и употреблять ее для пользы евреев, без которой ни одни еврей не может быть. [142]

Департамент, уважая все помянутые обстоятельства и находя немалое на евреев сомнение, что они требуют христианской крови, но не имея средств достать помянутой книги Зефилев, представя его превосходительству, господину тайному советнику, белорускому губернатору Петру Ивановичу Северину, просил, не благоволит ли его превосходительство с своей стороны употребить возможныя содействы к открытию такаго никогда неслыханнаго зла, с божеским и гражданским законом нимало не согласующегося, зделать с кем заблагорассудит секретным образом сношение о отыскании на еврейском языке книг, нужных по сему предмету, а наипаче Талмута книгу Зефелев. Его превосходительство дал департаменту предложение такое.

Что долгом поставляет сему департаменту дать заметить следующее. Сообразуясь с точными словами закона, что всякое судебное место обязано в делах находить истинну изследованием, разведыванием посредством посторонних уликов, свидетелями, открытием проницательностию всю тонкость производимаго дела и буде за всеми таковыми напряжениями руководствуемыми законами, суд не может найти истинну, то должен предать воли божией, помня кроткие законы милосерднейшаго государя, повелевающие в сомнительном случае лутче виновнаго освободить, нежели невинно наказать. Сыскивать лее еврейские книги, как в донесении означено, в коих будто написано о богомерском употреблении евреями христианской крови, есть не иное что, как с сомкнутыми глазами велеть ощупью различить предмет, поелику естьлибы в книгах в самом деле узаконено у них было показанное употребление, то какое оно может иметь влияние на дело в департаменте производимое, когда по обстоятельствам онаго не видно бы было прямого изобличения виновнаго, ибо всякое судебное место не по догадке, но по ясному и точному доводу и обнаружению делает свой приговор.

Напротив того, буде бы в тех книгах не написано было означенное употребление, а подсудимыя оказались виновными, то, конечно, оное их извинить не может, а затем [143] предложение сему департаменту уважив в точности все вышеизъясненное, привесть дело в ясность, руководствуясь священными законов правилами, не искав в чуждых книгах странных положениев, а применяясь к высочайше изданным законам, в самой скорости окончить дело имея в виду и то, что за таковыми департамента умствованиями страждет человечество и стонет под бременем оков.

На сие предложение департамент сделал господину губернатору отношение такое. Поелику с поводу предприятаго департаментом изыскания в книгах еврейских некоторые следы уже открыты, то оставить ли отыскание еврейских книг, служащих к улике подсудимых при передопросах, и когда будет в том его превосходительства воля, то как еще следует по законам сперва положить мнение в нижней инстанции, а потому не повелено ль будет отослать дело и подсудимых туда, где они подсудны? На что отписал сему департаменту предложением, что главная цель истинны есть, чтоб никого не отягощать паче меры вины изнурением человечества, а потому первейшим долгом поставить должно решить дело немедленно, отсылать же в нижнюю инстанцию, а паче в таком важном произшествии, имея уже предместника его превосходительства предписании, не только находит нужным, но за всем изображенным департаменту и представлении чинить не следовало. А затем и господин губернский прокурор, получа повеление от его высокопревосходительства, господина генерал от инфантерии, генерал-прокурора и разных орденов кавалера Александра Андреевича Беклешова, чтоб настоял в сем департаменте, дабы помянутое дело сходственно требованию господина губернатора решено было как наискорее, без всяких справок с еврейскими книгами, которые ни доказательствами к изобличению подсудимых, ни руководством в решении дела приняты быть не могут, к надлежащему о том сведению сообщил сему департаменту.

По выслушании чего департамент учинил резолюцию: перед опросить подсудимых порознь с довольным увещеванием о показании истинны. Затем передопрашиваные показали. [144]

Рода Меерович, что, когда кузнец покупал хлеб, привезя дров воз, в то время в карчме ево найденной мертвой женщины не было, в чем Мельникова прибежавшая на тот раз в карчму смотреть, сколько заплатют за дрова, может показать. Тому ж назад 17 лет как сию женщину знал, потому что муж ее был винокуром у него и она приходила тогда за брагою, а после того никогда у него не была.

Сыновья Роды Лейзар и Хаим согласно с первыми показали в Сенненском земском суде.

Меер Ицкович, что в пурилевской карчме ныняшняго года учил детей с полгода и до Пейсаха праздника за три недели пошол домой. Во время ж праздника Пейсаха, когда сеяла муку Федора Павлова, он не говорил тех слов, которые касаются до христианской крови.

На очных ставках с Павловою то только сказал, что ничего ей не сказывал, но секретарю готовое прочел, почему он, Ицкович, не хотя подписаться, сказал, что не умеет писать.

Затем секретарь велел Роде из Великаго села, которой живет в карчме, и он подписал, женщины ж изрезанной никогда не видал в карчме пурилевской и она не чесала волны, ибо еврейки сами умеют чесать. По протчем сказал, что его, Ицковича, суд ни о чем не спрашивал, а после объявил, что женщина в лицо ему поверила, что крови из нее много бы было. Наконец изъяснил, что оной той женщины прежде, покуда поставлена на очные ставки, никогда в пурилевской карчме не видал и не знает ее.

При каковых передопросах как Роде Мееровичу, сыновьям его, равно и Меере Ицковичу, показываны были помянутые еврейские книги и из них три отозвались, что они мелкаго письма читать не умееют и что в них написано не знают, а четвертый Хаим Родович, рассмотри статьи из Сулхам Орух 193 и 67 и Шевед Ягудо 12-ю, сказал, что в первом пункте написано, что нельзя с христианином незнакомом иттить в дорогу дабы не убил, в другом, что нельзя мяса есть от скота, когда кровь не вышла, но то мясо можно не солионое, на [145] котором кровь не видна и то в таком случае, когда надобность в том состоит. В последней же, что ребенка убитаго крестьянскаго, когда подкинули к еврейки, которая, испугавшись, подвязала его под живот будто бы родит, а после завезли и схоронили, сверх того, все помянутые евреи объявили, что смерть той женщины приключилась от мороза, ибо щека отпала и под коленом выедено белками или мышами.

ПРИКАЗАЛИ. Поелику кроме книг относящихся до еврейских законоположений, которых не велено приводить к сему делу начальством, находит сей департамент судящих евреев в величайшем подозрении в мучительском умерщвлении женщины и потому. 1-е. Один свидетель утверждает, что видел ту женщину прежде в карчме их, которая после найдена в лесу изрезанною. 2-е. Когда вели сих евреев крестьяне к мертвой женщине, то отец сыну говорил по-еврейски "Весть было за Тесищи", а сын отвечал — "Довольно" (сие один свидетель показал). 3-е. Многие свидетели под присягою же утвердили, что, когда из них один еврей примерял обувь свою к следу, оставшемуся при мертвой, затер оной ногою, а болие. 4-е. Показывая они, евреи, что не была та женщина у них, не говорили и тех слов осмеливаются противоречить свидетельству не только доктора и земскаго комисара, что ж она изрезана, но и многим свидетельским показанием под присягою учиненным, которые оттираны были другим чиновником нижнего земскаго суда, что те раны зделаны острием и человеческою рукою, а не от какого-либо приключения, то есть не от зверя.

Таким изъяснением при передопросах в сем департаменте будто бы смерзла женщина, потому якобы и щека у ней отпала и под коленок съедено мышами или белками, наконец, 5-е. Не приводя запрещенных книг еврейских, департамент по описанным свидетельствам о ранах, зделанных по жилам острием и колотием и что сверх того на платье сей женщины крови не было, а за пазухою найдено сено, заключает, что не иначе та женщина измучена, как раздетая, а потом одета и выброшена в лес, ибо один свидетель под присягою [146] показал, что он прежде на оном месте, где женщина найдена, был, но там ее не видел, для чего ж так измучена и где кровь девалась, ибо оной на одежде не обнайдено, департамент, имея у себя два предписании начальства не искать по книгам еврейским причин, не может ничего положить кроме суждения, кто измучил, и поелику все приведенные выше обстоятельствы показывают на подсудимых величайшее подозрение, ибо, чтоб кто видел как резали и вывезли, никто не показывает из свидетелей, так как в таком случае и не может быть таковых кроме разве самой нечаянности, то применяясь воинскому процесу второй части 5-й главы 9-го и 10-го пункта, предать сие дело воли божией и положиться в том весьма на бога, пока само по себе откроется, а до того судящих, как остающихся в тяжком подозрении, отдать на поручительство тем надежнейшим людям, коих они от себя представят в департамент и таковое решение, не приводя в исполнение как оно последовало первоначально в Главном суде тоже по предписаниям, представить при донесении на разсмотрение его превосходительству, господину тайному советнику, белорускому губернатору Петру Ивановичу Северину.

Подлинное подписали тако:

председатель Иван Комар, советник Тимофей Путимцов, заседатель Франц Иозефович, заседатель Иосиф Старжинский.

По листам скрепил секретарь Александр Сипайло.

Подлинное решение господином губернским прокурором Распоповым смотрено.

РГАДА, ф.181, оп. 3, д.225, л.150-159