ГРАМОТЫ XVIII ВЕКА ИЗ ФОНДОВ ИРКУТСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО ОБЪЕДИНЕННОГО МУЗЕЯ

При научной паспортизации коллекций музея было установлено наличие в фондах грамот XVII — XVIII вв. В коллекционных описях не удалась обнаружить указания на источник и время поступления их в музей. На полях рукописи проставлена нумерация почерком, характерным для второй половины XIX — начала XX в., что позволяет предположить время их поступления в музей — конец XIX — начало XX в.

Грамоты написаны скорописью XVIII в. на небольших листах размером 17 x 42 см на бумаге итальянского и французского производства. Листы склеены между собой по длине и свернуты в единый свиток. Четырнадцать грамот охватывают период с октября 1699 по январь 1700 г. и заключают в себе переписку между администрацией Иркутска и руководством подчиненных ему острогов — Удинского, Селенгинского, Верхоленского, а также указы из Сибирского приказа в Иркутск.

Основное содержание грамот касается вопросов оплаты жалованья служилым людям и иноземцам — коренным жителям Восточной Сибири, были сопроводительные листы к товарам для меновой торговли, прошения и ответы на них. Данные находки дают возможность ввести в научный оборот полные тексты ранних иркутских грамот, которые характеризуют взаимоотношения между столицей воеводства и подчиненными ей острогами.

Подобные тексты известны в кратких пересказах и выписях (Шерстобоев В. Н., 1949; Сафронов Ф. Г., 1956).

Найденные материалы дают большое количество географических названий, бытовавших в XVII в., а также называют фамилии представителей администрации как Иркутска, так и других населенных пунктов. Они позволяют уточнить написание ряда фамилий, которые пишутся по-разному в современной литературе. Так фамилия воеводы иркутского [172] Никалев пишется иногда как Николаев. Рукописи дают нам основание утверждать, что правильное написание фамилии — Никалев.

Особый интерес представляют грамоты №. 12 и 14, направленные в Удинский и Селенгинский остроги. В них можно увидеть один из эпизодов взаимоотношений с инородцами, бывшими в подданстве Российского государства. Тексты данных грамот позволяют проследить историю развития отношений между кочующими монгольскими племенами, соседним китайским государством и сибирской администрацией. Однако остаются не до конца выясненными названия ряда местностей.

Оба документа не вошли в сборник материалов по русско-китайским отношениям (РКО, 1979), поэтому приводим их фрагменты.

Документ № 12 озаглавлен: «1700 год. Память в Удинской московского списку дворянину стрелецкому и казачьему голове Андрею Афанасьеву сыну Бейтону о необходимости усиления дозоров и охране кочующих ясачных иноземцев в связи с воинскими сборами мунгальских тайшей».

«В 1700 году генваря день по указу великого государя царя великого князя Петра Алексеевича всея великия и малыя и белыя России самодержца в Удинской московского списку дворянину стрелецкому и казачьему голове Андрею Афанасьеву сыну Бейтону в нынешнем 700 году генваря 10 день писал ты в Иркутцк к стольнику и воеводе Ивану Федоровичу Никалеву а в отписке твоей написано нынешнем 1699 году декабря 31 день по отписке де из Селенгинска по ведомости от ясачных селенгинских людей Мондоя шуленги улусу его от Онюя с товарищи Будучи де на зверовье слышали они о ней с товарищи от подданых китайских людей украинных мунгальцов которые стоят под Селенгинском не в дальности Сбираютца де мунгальские тайши все со многими людьми воинским поведением на совет на Кару реку на урочище Дерсе наралу (Название требует уточнения, так как написано в рукописи неразборчиво). А будто на табунутцких людей которые из под китайской стены ушли в нынешних же числех декабря после нарождения десятого дни которые табунутцкие люди взяты были под китайскую стену неволею А стоят де они табунутцкие люди на Толе реке выше камени Ханасолая на урочище Куналеху А хотят де их табунутцких людей за побег и за непослушание [173] розвоевать или задержать а в подлинном они мунгальцы для тех табунотов збираютца или для кого иного вымыслу пото они не ведают А будет де впредь из Селенгинска о степных ведомостях или по отписке из Селенгинска уведано де и ты ж о том в Ыркутцк к стольнику и воеводе Ивану Федоровичу Никалеву писать будешь впредь и как тебе сия указ придет и тебе в Удинску всяких чинов людем и ясачных иноземцев которые кочуют близь Удинску велеть жить с великим бережением и не оплошно Послать из Удинска служилых людей сколько пригоже в улус к Окин зайсану и в мунгальские степи для проведывания нечаят ли от них какого воровского приходу под Селенгинской и под Удинской или на подданных Окин зайсана И будет чаять от тайшей какой их воровской приход и тебе Окин зайсану велеть кочевать меж Удинска и Селенгинска в близости так же в городе велеть жить служилым людям и ясачным иноземном с великим бережением з денными и ночными караулы что у тебя о том о всем уведано будет тебе б о том к стольнику и воеводе Ивану Федоровичу Никалеву писать...».

Документ № 14 озаглавлен: «1700 год. Память в Селенгинске приказному иркутскому сыну боярскому Андрею Савельеву сыну Москвитинову о необходимости усиления дозоров и охраны кочующих иноземцев, разведывании причин сборов мунгальских тайшей и отношения китайского богдыхана к уходу ряда племен под русское подданство».

«В 1700 году генваря в день по указу великого государя царя и великого князя Петра Алексеевича всея великия и малыя и белыя России самодержца память в Селенгинской приказному иркутскому сыну боярскому Андрею Савельеву сыну Москвитинову в нынешнем в 700 году генваря в 20 день писал ты в Ыркутцк к стольнику и воеводе Ивану Федоровичу Никалеву А в отписке твоей написано в нынешнем де в 1699 году декабря 27 день явился в Селенгинску селенгинской ясачной братцкой мужик шуленги Мондоева улусу Онейко А в Селенгинску де в приказной избе перед тобою он Онейко в роспросе сказал ездил де оне Онейко с товарищи своими веленгинскими братцкими людми для ясачного промыслу и зверовья в степь и будучи де на речке Шаре у китайских подданных мунгальских людей у Гапсулабы для лечбы от скорби своей И мунгальские де тайши многие с людми своими во многолюдстве воинским побытом съезжаютца все в одно место на Кару реку на урочище Дерсе наралу на совет А сказывали де ему Онейку с товарищи они мунгальские люди что де они збираютца для того [174] что де которые табунутцкие люди многие преж все были в подданстве в стороне царского величества под Селенгинским И не устойками своими и шатастми изменя великому государю в прошлом де 1692 году бежали в степь и поддалися китайскому богдыхану И нынешняго де лета загнаны они были под китайскую стену а ныне де те табунутцкие люди ученя китайским людем погонщиком шкоту ис под китайской де стены на степь многими людми юрты больши пяти сот вышли декабря в десятом числе И стоят де на Толе реке выше Ханасалая камени речке Кулналеху А намеренье де у них есть итти в сторону царского величесвта к Селенгинску в подданство и те де мунгальские тайши во многолюдстве збираютца будут де они одоле могут хотят погромить И как тебе ся память придет и тебе в Селенгинску всяких чинов людям и ясачным селенгинским и табунутцким людям которые кочуют близ Селенгинска велеть жить с великим бережением з денными и ночными караулы не оплошно и послать из Селенгинска служилых людей сколько пристойно в мунгальские степи откуды чаять приходу воинских людей И в улус к Окин заисану для проведывания не чаять от них воровского какова приходу под Селенгинской или под улус Окин Зайсана а будет чаять от тайшей какой их воровской приход и тебе б в городе жить и Окин Зайсану велеть кочевать меж Селенгинска и Удинска в близости и с великим бережением а что у тебя о том о всем уведано будет и тебе бы о том стольнику и воеводе Ивану Федоровичу Никалеву писать незамотчав с нрошными посылщика А буде такие табунутцкие прежние выходцы от наступление вышеписанных мунгальских тайшей прикочуют к стороне царского величесвта к близ города Селенгинска и будут бить челом великому государя по прежнему в подданство и тебе б о том в Ыркутцк к стольнику и воеводе Ивану Федоровичу Никалеву писать с нарочными посылщики не замотчав А их до указу великого государя в подданство не принимать сказать им чтоб о том их выходе писано в Ыркутцк а до указу великого государя и до присланной из Иркутцка указной памяти принять их невозможно и чтоб они о том обождали великого государя указ а до указу великого государя кочевали близ стороны царского величества смирно и русским народу и ясачным великого государя иноземцам обид и краж и никакого утеснения и задоров не чинили и тебе б Андрей того смотреть и проведывать тайным обычаям всяческим как возможно какими намерениями они табунутцкие люди в сторону царского [175] величества прикочевали и нет ли в них какой шатости к стороне царского величества над украинными городами ж злого умыслу а что у тебя про них подлинно увведано будет и мочно ли им быть в стороне царского величества и не будет ли о том с китайским богдыханом спор про то подлинно уведав потом уж к стольнику и воеводе Ивану Федоровичу Никалеву писать да послан к тебе селенгинской казак Петрушка Бачанской для научения стрельбы из пушек потому что он Петрушка из пушек стрелять умеет а в Селенгинску де пушкарей нет Тебе б велеть выбрав научить из молодых служилых людей человека два или три людей разумных ково б с такою пушечною стрельбу стало а ему Петрушке в пушкарях быть».

Далее грамота оборвана. На обороте грамоты текст: «Поправки сделаны...» Фамилия написана неразборчиво и зачеркнута.

Поправки в тексте: слово «пограбить» исправлено на «погромить», в слове «многолюдство» буква «д» — на «т». Ряд слов, возможно, с недописанным окончанием.

ЛИТЕРАТУРА

Русско-китайские отношения в XVIII веке, 1978. // Материалы и документы. Т.1. 1700 — 1725/ Под ред. С. Л. Тихвинского, В. С. Мясникова. М.

Сафронов Ф. Г. 1956. Крестьянская колонизация бассейнов Лены и Илима в XVII веке. Якутск.

Шерстобоев В. Н., 1949. Илимская пашня. Т. 1. Иркутск. 

О. А. ЧЕРНЯВСКАЯ

Иркутский Государственный объединенный музей

Текст воспроизведен по изданию: Русские первопроходцы на Дальнем Востоке в XVII - XIX вв. : Историко-археологические исследования). Том 1 Владивосток. 1994